разыскиваемых анархистов. Некоторые из них ждали суда.
– Кто погиб? – спросил он. – И почему обратились к нам? Ист-Энд – не наша территория.
– Никто не погиб, – ответил Корнуоллис. – Этим занимается Особая служба.
– Ирландцы? – изумленно спросил Питт.
Как и все, он прекрасно знал о проблемах с ирландцами – о фениях, об истории, мифах, насилии, трагедии и борьбе, являвшихся реалиями жизни в Ирландии в течение последних трехсот лет. И ему было известно, что в некоторых районах Лондона существует угроза взрывов, убийств и уличных беспорядков, для борьбы с которой было создано специальное полицейское подразделение. Оно получило название «Особая служба по делам Ирландии».
– Да нет, не обязательно ирландцы, – ответил Джон. – Это общеполитические проблемы. Правда, они предпочитают не называть их политическими. Общественности это не понравилось бы.
– Почему же все-таки мы? – спросил Питт. – Не понимаю.
– Вам лучше присесть.
Корнуоллис указал рукой на стул, стоявший перед его столом. Суперинтендант повиновался.
– Не мы, а вы, – сказал его шеф.
Он не отвел взгляда в сторону и смотрел Томасу прямо в глаза.
– С сегодняшнего дня вы освобождаетесь от руководства полицейским управлением на Боу-стрит и прикомандировываетесь к Особой службе.
Питт был ошеломлен. Это просто невозможно. Как это его переводят с Боу-стрит? Он не допустил ни единой небрежности, которую можно было бы квалифицировать как некомпетентность, не говоря уже о серьезной ошибке. Томас хотел было протестовать, но не мог найти подходящих слов. Губы Корнуоллиса вытянулись в тонкую полоску, словно он испытывал физическую боль.
– Приказ пришел сверху, – сказал он как можно более спокойным тоном. – С самого верха. Я усомнился в целесообразности такого решения, а потом начал его оспаривать, но воспрепятствовать ему было не в моих силах. Люди, принимавшие его, хорошо знакомы друг с другом. Я для них посторонний, поскольку не принадлежу к их кругу.
Он заглянул Томасу в глаза, пытаясь понять, насколько тот уловил смысл его слов.
– Не принадлежу к их кругу… – эхом отозвался Питт.
Воспоминания нахлынули на него, будто темная волна. В сознании Томаса всплыли все мельчайшие проявления коррупции, лица людей, заключавших тайные союзы, верность которым становилась для них выше понятия чести и долга, покрывавших преступления друг друга и отдававших предпочтение своим в ущерб всем остальным. Это явление было известно как «Узкий круг». Длинные щупальца этого монстра прикасались к Питту и раньше, но поначалу он мало задумывался об этом. Однако теперь Корнуоллис говорил ему, что это враг. Вероятно, Томасу не стоило удивляться. В прошлом он нанес этим людям несколько ощутимых ударов. И они, по всей видимости, ждали удобного случая, чтобы отомстить ему, – и таким случаем стало его выступление в суде со свидетельскими показаниями.
