людей из долины пропало навеки,
Гнал далеко всех живущих панический страх.
Где он живёт? Знают души лишь в царстве Аида,
Чудище здесь – и охотник, и страшный палач,
Зубы – кинжалы, а шкура прочнее гранита,
В злобе звериной не ведает он неудач!»
Понял Алкид: зверь лютует в лесах близлежащих,
Логово есть у чудовища где-то в горах,
Тысячи лет молчаливо столпами стоящих.
Вскоре нашёл он нору Наводящего страх…
Смрад и тела обозначили эту пещеру,
Смело охотник ступил в её стен темноту,
И, помянув «добрым» словом коварную Геру,
Быстро пошёл, проверяя горы пустоту.
Выход второй обнаружил в таинственном гроте.
Крупным осколком гранита забил этот лаз
И приготовился к очень опасной охоте,
Не отводя от пещеры божественных глаз.
Лук и дубину свою он держал наготове,
Зевса молил даровать ему встречу с врагом,
Но оборвал обращение на полуслове —
Вдруг показалось, что всё потемнело кругом.
Полгоризонта закрыто огромною тучей —
Чудище встало на камни в десятке шагов.
Кто из врагов будет в схватке смертельной везучим? —
Оба имеют могущество полубогов!
Вышел на битву с чудовищем Ге́рой гонимый, —
Выпустив стрелы мгновенно одну за одной,
И убедился, что враг его неуязвимый —
Шкура для стрел оказалась из камня стеной.
Громоподобный рык вырвался грозно из пасти,
Эхом ужасным пронёсся средь гор и дерев,
Бросился зверь неизвестной породы и масти,
Прямо на воина прыгнул чудовищный лев!
Мощным и резким ударом тяжёлой дубины
Смертный поверг порождение зла на лету,
Дрожь побежала по Гее-Земле до равнины —
Грохнулся зверь, пересёк роковую черту…
Но… приоткрылось на морде ужасное веко,
И на героя уставился огненный глаз!
Как ненавидел чудовищный зверь человека —
Злобный огонь в людоеде ещё не погас!
Вмиг обхватил тут охотник звериную шею,
Крепко сжимал, до конвульсий, ужасного льва
И напоследок ударил дубиной своею.
Камнем упала на скалы врага голова.
Подвиг свершён, спас Геракл от кошмара Немею,
Жить будут люди, пасти без боязни стада.
Шкуру решил отнести он к царю Эврисфею
И доказать, что очищен тот край навсегда.
Нож не сумел он вонзить в тело мёртвого зверя —
Панцирь чешуйчатый твёрже любого меча!
Сильно ударил по зубу, в успех свой не веря, —
Вылетел клык, по гранитному склону
