тогда ты Пятница. Робинзону Пятница положен по штатному расписанию.
– Не-а! У меня – мама. Видите, плывет сюда?
– Вижу. Она тоже Робинзон?
– Женщины Робинзонами не бывают. Она – просто мама.
«Много ты, шкет, понимаешь в Робинзонах!» – подумал Константин Константинович, но предпочел согласиться:
– Верно. Быть Робинзоном – это по мужской части. Но, скажу тебе, юнга, скучное занятие – быть Робинзоном.
– И вовсе нет! – запротестовал знаток робинзоньей жизни. – У него же ж был попугай!
– Не только, – усмехнулся Константин Константинович, ставший Робинзоном. – Собаку забыл? А общество коз и кошек? А когда появился Пятница, думаешь, началась райская жизнь? Вот ты бы, к примеру, согласился жить только с попугаем и собакой?
– Не-а! Я – с мамой.
– Эк, заладил! И то правильно, в зверинце долго не выдержишь.
– Конечно! – поддержал мальчишка. – Даже с человеческими обезьянами! А тот, который с крабами, он ведь плакал, да?
– Почему так думаешь?
– А глаза-то влажные!
– От морской воды…
– Если бы от морской, он бы их вытирал, а он не вытирал!
– Слезы, брат, тоже вытирают, а иногда они высыхают еще до того, как их соберутся утереть, – запутался Константин Константинович и, рассмеявшись, подумал, что с этим пацаном, наверно, не соскучишься. – Понимаешь, краболов, взрослые тоже, бывает, играют с крабами, но играют не от хорошей жизни, потому иногда и нюнят. А потому нюнят, что ничего другого им не остается, – добавил для себя.
Женщина была уже рядом. Нащупала дно, подобрала распустившуюся косу и окинула взглядом своего мальчонку и незнакомца, державшегося за палец на ноге, а сыну сказала:
– С утра просился на море, а жаришься на берегу, – и, выходя на берег, быстро нагнулась и обдала мальчишку из пригоршней. Тот завизжал и отпрянул с хохотом. Оказавшись на безопасном расстоянии, посоветовал родительнице:
– Ты дядю Робинзона обрызгай. Он же совсем голый, а я почти одетый.
– Сынище, что ты говоришь! Как можно?
– Так он же хотел купаться, а сам на камне сидит!
– Барон фон Гринвальдус, сей доблестный рыцарь, всё в той же позицьи на камне сидит, – пошутила незнакомка, но Константин Константинович насупился и стиснул ладонью саднящий палец: ноготь был сломан и ранку пощипывала вода. Женщина спокойно, но внимательно посмотрела на… Робинзона, а сына упрекнула: – Уж не набиваешься ли ты, Коська, в Пятницы к Робинзону?
– И не думал! – заверил тот.
Женщина поняла состояние человека, попавшего в «аварию», и, отжимая косу, предложила мягко, не навязчиво:
– Вода – чудо. Взяли бы и – наперегонки!
– Я не умею плавать, – внезапно соврал Константин Константинович и, злясь на себя ни за что
