и тут же попытался исправить положение, причем неплохую попытку сделал, Касатонова не могла не отдать ему должное.
– А вы случаем не танцевали в балете? – спросил он, воспользовавшись затянувшимся молчанием.
– С чего это вы взяли? – изумилась Касатонова.
– Там, говорят, в тридцать лет на пенсию выходят... Ведь вам не больше? – наивно спросил он.
– Ну вы даете, Николай Степанович! – не могла не восхититься Касатонова столь неуклюжим, но все равно приятным комплиментом. – Как такое в голову могло прийти!
– Ах, да! – спохватился участковый, почувствовав, что прощен. – Сейчас же везде на пенсию стараются выпихнуть даже раньше времени, задолго до достижения пенсионного возраста! Видимо, в балете тот же процесс пошел, как выражался один краснобай.
– Спасибо, Николай Степанович! Я вам этого не забуду. Скажите, а вот вы снова были в квартире несчастного Балмасова... И что же, на этот раз вам понятые не понадобились?
– Видите ли, Екатерина Сергеевна, дело в том, что именно первый осмотр места происшествия важно закрепить юридически, застолбить само событие и главные подробности, обстоятельства. А уж потом, когда возбуждено уголовное дело, когда началось следствие, понятые уже не столь необходимы. Не может ведь следователь приставить по два понятых к каждому оперу... Все должно быть в границах разумного. Значит, заглянете, Екатерина Сергеевна?
– Обязательно.
– Кстати, вам привет от следователя.
– Напомните его фамилию... У него такая забавная фамилия, что с первого раза запомнить невозможно.
– Убахтин. Капитан Убахтин. Юрий Михайлович. Думаю, вам он даже позволит называть себя Юрой. Будет даже счастлив. Он напомнил мне, что у вас во время осмотра места происшествия мелькнула какая-то мыслишка, и вы обещали поделиться с ним этой мыслишкой.
– Вообще-то они у меня постоянно мелькают, – передернула плечами Касатонова, но была благодарна Гордюхину за это напоминание – речь шла о телефонных номерах, с которых звонили Балмасову в последний день его жизни. – С одним условием.
– Записываю.
– Он покажет мне список телефонов, которые эксперт увидел на определителе.
– Екатерина Сергеевна! – вскричал участковый почти в ужасе. – Уж не хотите ли вы подключиться к следствию?!
– Знаете, Николай Степанович... Мыслишка-то действительно есть.
Гордюхин только внешне был тяжеловат, неуклюж и как бы слегка туповат. Но только внешне. Касатонова допускала, что этот облик он сам же и придумал – таким ему легче было исполнять свои обязанности. Люди не видели в нем опасности и гораздо охотнее, подробнее отвечали на вопросы. А если бы он был цепким, проницательным, хватался бы за каждое неосторожное слово, взгляд, жест... О, встретившись с таким человеком, лучше сразу замолчать и навсегда забыть все, что видел, слышал, все, что знаешь и о чем только догадываешься.
–
