Яшку забыли прихватить, – сказал Касьянин.
– Сейчас вернемся… Пусть подышит.
На пятом этаже им удалось найти пустой пролет, здесь, похоже, все квартиры были пусты, хотя при свете спички какие-то признаки жизни можно было заметить – пустые бутылки, ящик, застеленный газетой, матрас, скорее всего подобранный на свалке, диван с разодранным верхом.
– Здесь и остановимся, – сказал Ухалов. – Давай свою игрушку, – он в темноте нащупал холодную рукоятку револьвера, сунул Касьянину коробок спичек. – Зажигай, сейчас все покажу.
При слабом огоньке он еще раз показал Касьянину, где предохранитель, как можно опустить или поднять его большим пальцем, не убирая указательного с курка.
– Может, достаточно будет одного вида оружия, а? – с непонятной надеждой спросил Касьянин, стараясь избежать этих таинственных испытаний.
– А кто в темноте увидит это твое оружие?
– Да, – вынужден был согласиться Касьянин. – Тут ты прав.
– Повторяю… Первые два патрона – шумовые, запомни. Потом два – газовые.
– Слезоточивые?
– Ни фига. Слезам никто не верит. Газ настоящий, нервно-паралитический. Бабахнешь кому-нибудь в морду – не скоро в себя придет. Мало не покажется, как сейчас говорят крутые ребята.
– А что, надо в морду?
– Целиться надо, конечно, в морду. Чем морда больше, тем выше вероятность попадания. С пяти метров достанет.
– Это интересно, – озадаченно проговорил Касьянин. – Насчет морды.
– Последние два патрона – с дробью. Это уже на крайний случай. Убить – не убьешь, но неприятность причинишь очень большую.
– Не убью, даже если в морду?
– А чем она лучше или хуже задницы?
– Вообще-то да, – согласился Касьянин.
В этот вечер он чаще обычного соглашался с Ухаловым. В голосе того звучало столько уверенности, столько твердости, что Касьянин был просто подавлен свалившимися на него новыми сведениями.
– Если собаке с хорошей шерстью выстрелишь этой дробью в бок, то она и до шкуры не пробьется. Из шерсти вся осыплется на землю. Если же в морду, то собаке будет неприятно. Она завизжит и побежит жаловаться хозяину.
– Тогда уж хозяин со мной разберется…
– А для хозяина у тебя еще один патрон, – отмел все сомнения Ухалов. – Бери револьвер и стреляй вон туда, в угол.
– Ты что?!
– Шумовым, понял?
– Народ со всех этажей сбежится – бомжи, наркоманы, беженцы, сексуалы всех разновидностей.
– Триста лет ты им нужен! Никто даже не пошевелится. Ты бы пошел в темную квартиру в таком вот доме, в квартиру, где стреляют?
– Ладно, давай, – Касьянин нащупал в темноте ствол, перехватил револьвер поудобнее. Его большой палец сам нащупал кнопку предохранителя, указательный лег на спусковой
