кабаке своих детей и все свое добро. Когда кто-нибудь заложит самого себя и не в состоянии бывает заплатить, то кабатчик выводит его на проезжую дорогу и бьет по ногам. Если прохожие, узнав, в чем дело, почему-нибудь пожалеют такого человека, то они платят за него деньги, и тогда его отпускают».
Слова этого английского путешественника подтверждает Петр Петрей де Елезунда105, врачевавший Бориса Годунова и шпионивший в пользу герцога Финляндского и шведского короля. Он пишет, что в кабаках было дозволено «кутить, напиваться допьяна и играть в кости, сколько душа желает и может. Пропив свои деньги, закладывают кафтаны, шапки, сапоги, рубашки и все что ни есть за душою, да и бегут нагишом домой». Некоторые упиваются до такой степени, «что не в состоянии идти домой, а остаются влачить жизнь в грязи или в снегу на улице» Впрочем, швед вынужден был признать, что «обыкновенно случается это в заговенье и в праздники», а не в будние дни. «Если найдут какого-нибудь пьяного на улице, – говорит П. Петрей, – его берут под стражу и допрашивают, где он напился. Узнавши же, что напился в великокняжеском кружале, возвращают ему свободу. Когда же откроется, что он подпил в другом месте, тогда не только пьяного, но и того, кто продал или поднес ему вина, секут: вдобавок к тому они должны бывают заплатить большую денежную пеню за то, что нарушили запрещение великого князя».
Интересно отметить меры, существовавшие для водки в XVI в. Ведро (11 – 12 л.) делилось на более мелкие меры. С 1531 г. в ведре было 10 стоп, или 100 чарок. Чарка – 143,5 г (т.е. около 150 г) – московская «норма» единовременного приема. Стопа, таким образом, равнялась 1,5 л, т.е. 10 чаркам.
Лекари и врачевание
Первый врач, приехавший в Россию с Софьей Палеолог, женой Ивана III, был казнен за неудачное лечение. Эта казнь повлияла на то, что в Россию неохотно ехали другие лекари. Но при Иване IV все же состояла целая группа лекарей из Европы. Это был немец Елисей Бомелиус и четыре англичанина: Стендиш, Элемс, Робертс и аптекарь Фринсгем.
Иноземными врачами пользовался только двор и вельможи. У Федора было два лекаря. Одним из двух был Марк Ридлей, присланный английской королевой в 1594 г.; этот лекарь прожил в Москве пять лет и вернулся на родину. Второй – миланец Павел, о котором Генрих IV просил Федора, чтобы тот отпустил его на старости в Париж к родственникам. В 1600 г. Борис выписал из Германии шесть врачей. Кроме поместий, прислуги, стола и лошадей они получали жалованье в 200 рублей. Борис также давал им патенты на звание докторов. Мысль называть лекарей докторами внушил Борису посланник Елизаветы некий Ли.
В России того времени были и аптекари. Аптекарь голландец Аренд Клаузенд прожил в Москве 40 лет.
Простые россияне не верили аптекам и лечились вином с толченым порохом, луком или чесноком, а потом баней. Иноземцы удивлялись пристрастию россиян к бане, а Флетчера больше
