Бабочки в животе не переставали порхать с тех самых пор, как мы приехали сюда ранним утром.
Папа наклонился вперед и сцепил перед собой руки, чтобы размять спину.
– Уверена, что тебе не нужно помочь распаковать вещи? У меня еще есть время, милая. Я буду только рад.
– Нет-нет, Ви и Марисса помогут мне. А ты возвращайся к своим коробкам. – Я проглотила ком в горле. – Я имею в виду, что у грузчиков наверняка есть к тебе вопросы. – Папа и Пенни улетали вечером того же дня.
Ви, сидевшая со скрещенными ногами на моем новом раскладном диване, незаметно для папы показала мне два больших пальца. На ней были черные джинсы-скинни и зеленый топ, сползший с одного плеча. Я слабо улыбнулась ей, потому что меня вдруг накрыло чувством одиночества.
– Я знаю, знаю… – Папа притянул меня к себе. От него, как всегда, пахло теплом и мускусом. – Ох, Принцесса, я буду по тебе скучать.
«Тогда не уезжай в Кливленд», чуть не сказала я. Но не сказала. Потому что хоть я и буду скучать по папе, но ведь это он решил уехать и оставить меня. К тому же моя жизнь скоро превратится в мечту любой шестнадцатилетней девушки. Дом на пляже. Никаких родителей. Вечеринки, парни – стоит только захотеть.
– Я тоже буду скучать по тебе, – ответила я.
– Жаль, что мне не удалось поговорить с Сюзанн, – нахмурившись, сказал папа. Он посмотрел на лестницу, словно надеясь, что по ней вдруг спустится мама Ви. Сама Ви, Марисса и я опустили взгляды на пол. Очень интересный пол – старый, бежевый, изрядно затоптанный.
– Я так надеялся в последний раз обсудить все детали, – сказал папа. – В личной беседе.
– Я понимаю, – ответила Ви. – Ей тоже очень жаль, что вы не смогли увидеться. Но, как я уже говорила, моя двоюродная бабушка упала и сломала бедро, и маме пришлось уехать, чтобы ухаживать за ней.
– Она хорошая племянница, – заметил папа.
– Так и есть, – кивая, подтвердила Ви. – Она меня раз пятьсот попросила передать вам, как ей жаль, что так получилось.
– Передай ей, пожалуйста, что мне тоже очень жаль, что мы не смогли увидеться.
Папа направился к лестнице и стал подниматься наверх. Мы трое последовали за ним. Поднявшись на последнюю ступеньку, я почувствовала легкое головокружение, то ли из-за того, что поднималась слишком быстро, то ли, что более вероятно, из-за внезапной панической атаки. Настоящей, когда нечем дышать, а перед глазами мельтешат черные точки и все такое.
Если бы папа догадался, что мы действительно затеяли…
Я схватилась за перила, чтобы удержать равновесие, и приказала себе успокоиться. Дышать. Потому что папа мог узнать обо всем, только если бы я сама позволила ему это.
– Мама отлично ладит с электронной почтой, – сказала Ви. – Хотите, я передам ей, чтобы написала вам сразу, как только вернется?
– Давай, – ответил папа и повернулся ко мне. – Ну, вот и все?
На глаза неожиданно навернулись слезы. Я выдавила улыбку.
– Вот и все. Э-э-э, я правда очень ценю это, пап. Что ты доверяешь мне и все такое.
– Не
