день, когда вы с ней встречались? И, кстати, чем вы занимались?
– Да как обычно, погуляли и пошли в кафе. Посидели там часа полтора, потом я ее проводил и пошел к себе. Я хотел еще к ней зайти, а она… В общем, сказала, что занята сегодня. А в настроении была она в самом обычном, – развел руками парень. – Как всегда, веселая, шутила, смеялась…
– Никакой озабоченности, грусти ты в ней не заметил?
– Абсолютно, – твердо ответил Егор. – Все было как всегда. Знаете, мы с ней даже никогда не ссорились. Я просто не представлял себе, из-за чего с ней можно поссориться. Маша умела очень хорошо сглаживать любой намечающийся конфликт.
– А о своем родном городе, о жизни там она не рассказывала?
– Об Аткарске? Иногда рассказывала, – наморщив лоб, ответил парень. – Но… ничего такого, что было бы вам интересно. Ну, какие-то смешные случаи из детства, из школьной жизни… О том, как училась, как хотела переехать в Тарасов и поступить в институт.
– А какие-то друзья, которые остались там, – она поддерживала с ними отношения?
Егор удивленно посмотрел на меня.
– Да нет… По-моему, нет. Правда, она как-то говорила, что ей прислал письмо директор городского музея. Она очень уважительно о нем отзывалась. Я еще в шутку слегка приревновал ее, а она засмеялась и сказала, что ему уже за шестьдесят и что они относятся друг к другу как дед и внучка. А потом посерьезнела и добавила, что он святой человек. Да, она так и сказала – святой человек, – вдруг улыбнулся Егор в первый раз за все время нашей беседы. – Маша вообще хорошо относилась к людям, если ей кто-то был неприятен, она предпочитала не отзываться о нем никак.
«Прямо целая плеяда ангелов, – подумала я. – Девушка „лучше всех“, „святой“ старичок, мальчик-идеалист…»
– А как зовут директора музея, почему они поддерживали отношения? – спросила я вслух.
– Как его зовут, я не знаю, но Маша рассказывала, что он очень интересный человек и занимается коллекционированием чего-то там… – Егор неопределенно повертел ладонью. – Маша даже показывала мне старинную пудреницу, которую он ей подарил. Это было, еще когда я к ней приходил, когда еще Наташа не приехала.
– А когда он ей ее подарил? Он что, приезжал в Тарасов? – заинтересовалась я.
– Да нет, – чуть подумав, ответил Егор. – По-моему, не приезжал, иначе Маша бы рассказала. Наверное, там еще подарил, в Аткарске.
Видимо, об этом старичке придется узнавать у других людей, близких Маше Гавриловой, – в частности, у ее сестренки. Да и вообще я ухватилась за него потому, что пока что мало набиралось в окружении Маши людей, с которыми она плотно общалась. А из тех, что набирались, убийца пока не вырисовывался. Главное, что я не видела никаких мотивов для этого. Ни у кого. Но посмотрим, что скажет мне сестра Наташа. Беседа с Егором – дело, конечно, нужное, но я уже поняла, что Маша, видимо, следуя традициям матери парня, относилась к нему трепетно и далеко не все рассказывала, особенно тщательно маскируя проблемы.
Следовательно, если
