мужчина. Одежда его была сера от пыли, стоптанные башмаки также выдавали странника.
– Не пустите ли переночевать одинокого путника, добрые люди? – густым басом пророкотал незваный гость.
– Отчего же не приютить того, кто припозднился в дороге? Далече ли путь держишь, мил человек?
– Долог еще мой путь, хозяюшка, за седмицу не добраться до родного очага. Да я вас не стесню, устроюсь где-нибудь в уголке. А если и хлеба горбушка для меня найдется, рад буду безмерно.
Бабушка засуетилась, доставая из печи горшок с кашей, наливая из кринки молока. Рута же, пристроившись на дальнем краю лавки, с любопытством разглядывала мужчину. Был он еще не стар, чернобород и белозуб. Заметив изучающий взгляд девчонки, незнакомец подмигнул ей:
– А что, курносая, который тебе годок?
Рута зарделась и опустила глаза, а бабушка неодобрительно нахмурилась:
– Ты, мил человек, девчонку-то не смущай, мала она еще с взрослыми мужиками разговоры разговаривать.
– Да уж, поди, и в девичий хоровод скоро пойдет, – рассмеялся гость. – Вон, титьки уже растут.
Рута вскочила, как ужаленная, и выбежала из избы. Так о ней еще никто не говорил, никто не замечал, что из босоногой девчонки она вот-вот превратится в настоящую девушку. Зарывшись на сеновале в остатки прошлогоднего сена, Рута пыталась унять неожиданную дрожь. Сколько она ни зажмуривалась, перед глазами все равно стояли черная борода и белозубая улыбка странника. Потом мысли сами собой перескочили на хоровод, в котором девушки каждую весну собираются за околицей. Там парни выбирают себе невест. Вот пройдет лето красное, за ним – осень, да зима – и Рута впервые закружится в том хороводе. Кто выберет ее? Может, это будет давно уже приглянувшийся ей Любим?
Разомлев от сладких мыслей, Рута забылась во сне. Проснулась она от грубого прикосновения жесткой мужской руки. Зажав девчонке рот и щекоча ухо бородой, путник шептал ей:
– Пикнешь – убью на месте! Ну-ка, не вертись, как уж на сковородке. Будешь умницей – не пожалеешь.
Вторая рука уже задирала подол и шарила между ног оцепеневшей от страха Руты…
Она сползла с сеновала и, негромко постанывая, побрела прочь. В голове было пусто, на душе – погано. Остывшая за ночь пыль деревенской улицы мягко окутывала босые ступни. Где-то у соседей подал голос петух, ему неохотно отозвалось еще несколько. Полная луна светила так ярко, что длинные черные тени полосатили улицу почти как днем.
Рута опомнилась только за околицей, когда ноги ощутили прохладу росистой травы. Луг искрился в лунном свете мириадами капель, но девочку привлекло непонятное светящееся колесо, что вертелось почти у самых прибрежных кустов. Оно казалось таким огромным! Трудно было представить телегу, которой бы оно подошло. Зябко поеживаясь, Рута двинулась к мелькающим по кругу огням. Вот уже один только шаг отделяет ее от сказочного видения.
– Боги, да это же хоровод остроушек!
