слушал. Со слов завуча выходило, что о сложившейся ситуации все знали, но никто – ни учителя, ни директор – не счел необходимым вмешаться.
Дмитрий сжал кулак с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Олег не захотел становиться козлом отпущения и начал давать обидчикам сдачи. Недаром Дмитрий потратил деньги на обучение сына каратэ – результатом стали пара сломанных в подворотне рядом со школой рук и несколько вывихов.
«Молодец, парень!» – мелькнула мысль.
Но в итоге вмешались мамаши из родительского комитета. Истерический визг одной из них служил для нынешней беседы не проходящим фоном.
– Еду, – отрывисто бросил Дмитрий и нажал кнопку селектора.
Раздался голос секретарши.
– Слушаю, Дмитрий Игоревич.
– Отмените на сегодня все встречи, – велел он ей.
Начальник охраны, всё это время сидевший в двух шагах и слышавший разговор от начала до конца, так же поднялся и испытующе посмотрел в лицо шефа.
– Дмитрий Игоревич, пожалуйста, держите себя в руках.
– Я постараюсь, Володя.
Дмитрий рывком распахнул дверь учительской. Убогость обстановки, включавшей в себя несколько обшарпанных столов и вешалку-стойку, резанула ему по глазам. Окно закрывала облезлая штора.
«Если эту тряпку можно назвать таким гордым словом», – подумал Дмитрий и поискал глазами сына.
Олег, съёжившись, сидел посреди помещения на стуле. Услышав резкий звук, он дёрнулся, и в его огромных, ещё по-детски доверчивых и таких наивных карих глазах мелькнула отчаянная надежда.
– Папа!
Сердце Дмитрия болезненно сжалось. Уже много лет сын не пользовался этим словом, предпочитая ему более взрослое «отец». С тех самых пор, как пошёл в школу. И вот сегодня впервые за всё время. «Папа».
Одна из находящихся в кабинете дам, брюнетка лет сорока пяти с высоким пучком на голове и в строгом шерстяном костюме, поправив на носу очки, заговорила:
– Послушайте, я…
– Молчать! – приказал Дмитрий не допускающим возражений тоном, даже не повернув в её сторону голову и не сводя глаз с сына. – Вашего мнения я не спрашивал.
Олег сдавленно хихикнул, не умея скрыть облегчения, и нервно отбросил со лба отросшую тёмно-каштановую прядь.
– Подойди сюда.
Стоявшая у окна крашеная блондинка возмутилась:
– Вы не смеете…
– Подойди, Олег! – обратился Дмитрий к сыну вновь тоном резче.
Тот быстро встал и приблизился к отцу.
Одним резким движением, словно боясь отпустить, Мамаев прижал Олега правой рукой к груди. Сжал плечо и поцеловал в макушку украдкой. Лица присутствующих женщин побагровели. Стало понятно, что Мамаев не собирается присоединяться к акции публичного остракизма.
– Подожди меня за дверью, Олег.
