почему я не должна убивать ее?
– Потому что я прошу тебя об этом.
Он смотрел, как она реагировала на его слова. Так песок поглощает воду, впитывает и скрывает. Найдется ли хоть одна капля повиновения под этой гневной, раскаленной поверхностью? – думал он. И теперь только понял, что жизнь в Императорской Цитадели совершенно не изменила Чани. Очередная остановка на долгом пути по Пустыне, отдых с любимым… Она не утратила ничего, дарованного ей Пустыней.
Отстранив его, Чани смотрела на гхолу, ожидавшего возле многоугольника, выложенного на полу тренировочного зала.
– Ты фехтовал с ним? – спросила она.
– Да, мне это нравится.
Она глянула на многоугольник, перевела взгляд на металлические глаза гхолы.
– А мне – нет.
– Враги не прибегнут к насилию, он не нападет на меня, – проговорил Пауль.
– Ты видел это?
– Этого я не видел.
– И откуда ты знаешь?
– Ну, это не только гхола, но еще и Дункан Айдахо.
– Его сделали Бене Тлейлаксу.
– Они сделали больше, чем предполагали.
Она качнула головой. Кончик шарфа-нежони лег на воротник ее платья.
– Он – гхола, и этого тебе не изменить.
– Хейт, – повернулся к гхоле Пауль, – являешься ли ты орудием, созданным для моего уничтожения?
– Если изменятся суть и природа настоящего, будущее тоже изменится, – отвечал гхола.
– Это не ответ, – возразила Чани.
Пауль возвысил голос:
– Хейт, как я умру?
В искусственных глазах блеснули искорки.
– Говорят, милорд, вы умрете от избытка власти и денег.
Чани застыла.
– Как он смеет так разговаривать с тобою?
– Ментат говорит правду, – проговорил Пауль.
– А Дункан Айдахо был тебе истинным другом? – спросила она.
– Он отдал за меня жизнь.
– Но все знают, – шепнула Чани, – что гхола не становится тем человеком, которым когда-то был.
– Не хотите ли вы обратить меня? – поднял брови гхола, глядя на Чани.
– Что он имеет в виду? – удивилась та.
– Обратить в свою веру, или повернуть обратно… – проговорил Пауль, – но пути назад не существует.
– Каждый человек несет в себе собственное прошлое, – заметил Хейт.
– И каждый гхола? – спросил Пауль.
– Некоторым образом, милорд.
– Тогда скажи, что осталось от прошлого в глубине твоей плоти? – спросил Пауль.
Чани видела, как вопрос этот взволновал гхолу. Ладони его сжались в кулаки, движения стали порывистыми. Она поглядела на Пауля, удивляясь: зачем ему это? Или же есть способ преобразить это создание в того, прежнего человека?
– Случалось ли прежде, чтобы гхола вспоминал свое истинное прошлое? – спросила Чани.
