поднимались с мест, но никто не торопился возвращаться к себе. Всех охватило чувство блаженной истомы, как это всегда бывает после хорошего плотного обеда.
Миссис Рейнольдс, уставшая от недоверчивых французов, мертвой хваткой вцепилась в маркиза Мерримейда и его жену, нахваливая достоинства общения с духами и предлагая ему устроить встречу с парочкой из них, скажем, с его предками, если он пожелает, или ограничиться гаданием на шаре или на картах. Маркиз слушал вежливо и скучал смертельно, зато его жена сразу же загорелась идеей узнать свое будущее и попросила австралийку погадать ей. Миссис Рейнольдс взяла колоду карт и устроилась под абажуром, расписанным павлинами.
– Так… О, да вам повезло, дорогая моя! Деньги, очень много денег… А это что? Неприятности?
Маркиз и его жена переглянулись.
– После недавней смерти отца я унаследовал титул и состояние, – сказал Мерримейд. – А что еще за неприятности?
– Нет, нет, это не с вами, – уверенно заявила миссис Рейнольдс. – Они произойдут с кем-то другим, но на ваших глазах.
– Ах, не надо неприятностей! – проворковала актриса, прижимая к себе собачку и целуя ее. – Я так чувствительна, я всегда так переживаю!
Всхлипывающая сеньора Кристобаль покинула салон в сопровождении врача, Леона Шенье и недремлющей доньи Эстебании. Еще раньше увезли мистера Дайкори. Появились лакеи с подносами, на которых стояли бокалы с шампанским, и стали обносить желающих. Амалии пить не хотелось. Она обернулась и увидела возле себя Феликса, который открыто и беззастенчиво рассматривал ее.
– Мне кажется, я не успел представиться, – сказал он, завладев ее рукой и целуя ее. – Феликс Армантель, к вашим услугам.
– Очень приятно. Я – Амели Дюпон.
– Просто Дюпон? Занятно. Вы случайно не из нантских Дюпонов?
– Нет, но не случайно.
– Слышал, что с вашим мужем стряслась неприятность. Мне искренне жаль.
Впрочем, если судить по его лицу, то Феликс, напротив, испытывал величайшее удовольствие в своей жизни.
– Вы слишком добры, – вынуждена была ответить Амалия.
– Он заболел?
Настойчивость расспросов не понравилась ей.
– Можно сказать и так, – таинственно шепнула она.
– Простите? – Феликс нахмурился.
– У него голова не в порядке. – Амалия легонько постучала себя указательным пальцем по виску.
– А! – с облегчением произнес Феликс. И многозначительно улыбнулся: – А вы уже и кольцо сняли? Нехорошо, нехорошо…
Амалии захотелось провалиться сквозь палубу. Кольцо! Она забыла об обручальном кольце! Господи, какая она идиотка! Никогда, никогда не выйдет из нее стоящего секретного агента!
– Феликс, дорогой…
Рядом с Армантелем возникла его жена. Амалия с любопытством посмотрела на нее. Да, жизнь с леопардом наложила на женщину определенный отпечаток: она не говорила, а мурлыкала, как кошечка.
