будет смеху, если там девочка!
– Я заблудился! – крикнул немного смелее Сивоок. – Я не вор.
– А кто тебя знает. Пасешься тут возле наших бортей, – последовал ответ откуда-то сверху.
– Правда. Я ищу цветок, – убеждал Сивоок.
– Врешь, – не верил тот.
– Синий цветок.
– А хотя бы и черный – все равно врешь.
– Но ведь это – правда! Я пообещал Величке. Ты посмотри на меня и увидишь, что я молвлю правду. У меня нет ни ножа, ни оружия. Чем бы я мог вырезать твои борти?
– Не выходи, буду стрелять!
– Но ведь я внизу, а ты наверху, я не причиню тебе никакого вреда.
– А откуда знаешь, что я вверху?
– Слышу, да и стрелы летят.
– Ты, может, колдун? Не шевелись, иначе прошью насквозь!
– Да нет, я просто малый. Сивоок.
– Что это еще за имя?
– Не знаю. Так зовут.
– Ну так и постой себе там за деревом.
– Но я должен идти.
– Все равно стой.
– Я блуждаю по пуще много дней.
– Врешь. Как же ты живым остался?
– Голоден я и устал.
Бортник снова долго думал и молчал. Наконец он решился.
– А ну-ка, пройди от своего дерева к соседнему. Но потихоньку. Если побежишь – застрелю.
Сивоок высунулся из-за своего укрытия, неторопливо пошел через открытое место.
– Стой! – крикнул ему все еще невидимый бортник. – Почему такой большой?
– Да нет, я совсем малый, мне десять или двенадцать годов. Никто не знает толком.
– Как это никто? А мать?
– Матери нету.
– Отец?
– Нет никого.
– Где живешь?
– Нигде.
– А цветок, говорил, – кому же он?
– Величке. Девочка такая маленькая. Встретил ее – пообещал. Потому что она никогда не была в пуще.
Бортник снова долго думал.
– А постой-ка! – заговорил он после паузы.
Умело и быстро он начал спускаться вниз, и только теперь Сивоок увидел, что человек этот укрывался за одной из бортей, – видно, у него там была заранее приготовлена засада, из которой он видел все вокруг, сам оставаясь незамеченным.
Он соскочил на землю, держа наготове натянутый лук со стрелой, направленной прямо в Сивоока, и недоверчиво начал приближаться. Был совершенно маленьким, ободранным, словно бы только что вырвался из медвежьих объятий, но лицо у него было умное, сообразительное, в особенности поражали глаза – в зеленом блеске, хитрые и юркие.
– Огромный еси, – с прежней недоверчивостью промолвил бортник.
– Учился поднимать Родимов меч, – оправдываясь, сказал Сивоок, – а меч был тяжелый. Ни у кого таких не было.
– А
