style="font-size:15px;"> – Я надеюсь, тебе нравится коллектив? Ты освоился?– поинтересовался Зеленицкий, придавая голосу задушевность.
Антон ответил, что все нормально. Хотя беседа удивила его, он старался не подать виду.
– Хорошо,– произнес президент в задумчивости и, помолчав, прибавил.– Знаешь ведь, наш банк – один из старейших в области, очень известный банк. У нас тысячный персонал. Почти у каждого есть дети, семья… Ты ведь не женат, Антон?
– Нет.
– А невеста?
– Тоже не наблюдается,– хмыкнув, ответил водитель.
Зеленицкий замолчал и надолго. Антон от нечего делать принялся рассматривать свои руки – худые, мосластые они торчали из коротких рукавов клетчатой летней рубашки.
– Дело вот в чем, Антон,– продолжил, наконец, президент, очевидно приступая к главной части беседы. Но он сразу же осекся, чтобы предупредить.– Только это строго между нами. Ты готов держать разговор в секрете? Можешь слово дать?
– Да, конечно,– с готовностью ответил шофер.
– Значит, никому?
– Никому.
– Видишь ли, Антон…– с тяжелым вздохом продолжал президент.– Случилось ужасное… До сих пор не могу понять, как это произошло… Во всяком случае, я не снимаю с себя вины… Сегодня ночью, находясь за рулем служебной машины, я сбил человека.
– Как?!
– На улице… Он внезапно, под колеса… И… было поздно.
– Насмерть, что ли?
– Не знаю… Молюсь, что нет…
– «Мерсом»… сшибли?
– Да, на твоем, на «мерсе»… Я надеюсь… Ты дал мне слово,– напомнил Зеленицкий с опаской в голосе.
– Я не выдам, Илья Михайлович… А что сказала полиция?..
Президент нервно вскочил с дивана, сделал несколько шагов по кабинету, вернулся к дивану, руки с растопыренными пальцами энергично раскинул в стороны так, что чуть не сшиб розы на столике, и воскликнул громкимшепотом:
– Я не вызвал!
– Почему?!
– Уехал!.. У меня помутился разум!.. Необъяснимо!.. Мне самому загадка. Может быть, это шок? Да, наверное, это шок…
Антон смотрел, как качаются, тронутые рукой президента белые и алые розы и пытался сообразить, как теперь быть?
– Я уехал!– хлопнув ладонью себя по виску, продолжал Зеленицкий.– Потом опомнился, хотел позвонить в полицию… И тут мысль: а как же банк? Как? Ну, скажи, как?
– Как?– машинально за ним повторил Антон.
– В этом-то все и дело!– воскликнул Зеленицкий и снова сел на диван.– Газетчики вой подымут. Президент банка – и вдруг такое! Народ за вкладами ломанется. Старушки – им лишь скажи… И банкротство… И все несчастны… Все вокруг… Все…
Из-под потолка президентского кабинета кондиционер с равнодушным урчанием гнал поток прохладного воздуха, Антону, в тонкой рубашке, сделалось зябко…
2.
