что я поднимаю глаза и не далее трех футов от себя вижу богатую даму, пялящуюся на меня так, будто узрела собственную служанку в «Тиффани». Этой девице лет сорок минус десять, стертые начисто с помощью спа и спорта. Блестящие светло-русые волосы обрамляют изумительное лицо – малость лошадиное, но по-хорошему, а спортивную фигуру прекрасно облегает красный велюровый спортивный костюм – держу пари, с какой-нибудь провокационной надписью большими буквами на заднице. О ее богатстве мне говорит большущий брюлик на пальце и факт, что стайка официантов маячит в шести футах позади, тревожась, что с ней может что-нибудь стрястись.
Понятия не имею, что сие значит, но времени на это у меня нет.
Вхожу в упреждающее отрицание.
– Леди, – произношу я. – Что бы вы там ни думали…
– Мистер Макэвой? – обрывает она меня. – Дэниел Макэвой?
Вот так сюрприз! Обычно богатая публика меня не узнает, поскольку я как-то не возобновлял членство в элитных клубах с тех самых пор, как рухнул «Энрон».
– А кто спрашивает? – спрашиваю я. Вид такой, будто мы в кинонуар.
Дама без приглашения отодвигает стул и усаживается напротив.
– Дэниел, – сообщает она. – По-моему, я могу оказаться твоей бабушкой.
Должно быть, мы смотрим разные фильмы.
Мэри наливает мне еще кофе, подкрепляя прежний толчок бедрами глубоким аналитическим обзором своего декольте, потому что как профессионал знает, что, по статистике, даже простое присутствие другой женщины уменьшит чаевые от меня на 5 процентов.
Держи себя в руках, солдат. Девушка наливает кофе, а тебе сорок три года.
Ничего не могу поделать. Я считываю глубинные подтексты в действиях каждого, кто меня окружает. Пожалуй, это потому, что порой кажется, будто все, кто меня окружает, питают дурные намерения по отношению к моей особе. А как однажды сказал мне мозгоправ Саймон: «Быть параноиком – не смертельно, а вот не быть им…»
Гламурная бабуля соскальзывает на стул напротив меня и решительно отключает звук телефона, чтобы нам не помешали. Заказывает у Мэри грейпфрутовый сок, даже не взглянув на мою очаровательную менеджера, а затем пускается в рассказ.
– Я тут хожу в спортзал. Вправду хороший. А еще тренер приходит ко мне на дом. Пабло просто фантастичен. Я сейчас более гибкая, чем была в двадцать.
Я воздерживаюсь от комментариев; как бы ни были эффективны приемы Пабло, это только преамбула.
– Ты тоже хорошо выглядишь, Дэниел. Солидно. Ты женат? У тебя есть дети?
Я однократно трясу головой, покрывая оба вопроса разом.
– У меня тоже, – сообщает она. – Вообще-то. Больше нет.
Три коротких предложения. Все три перегружены смыслами.
– Я искренне сожалею… э… бабуля, но у меня сегодня малость напряженка.
Она дает себе легкую пощечину, подняв облачко пудры, хотя я был готов поклясться, что макияжа на ней минимум.
– О боже мой! Я напрочь
