ей моде, одета – модная шляпа, роскошные меха. Идет медленно, внимательно разглядывая номера домов вдоль улицы. Судя по всему, она даже не подозревает о том, что за ней следят четверо: трое мужчин и женщина средних лет. Ага, вот к ним присоединился и пятый – мальчишка-рассыльный, который указывает в ее сторону, отчаянно жестикулируя. Что за драма разыгрывается перед нашими глазами? Может, эта леди на самом деле воровка, а эти трое – детективы, рассчитывающие поймать ее с поличным? Или же наоборот – перед нами шайка негодяев, решивших напасть на невинную жертву? Хотелось бы знать, что думает по этому поводу знаменитый сыщик?
– А знаменитый сыщик, mon ami, как всегда, предпочитает выбрать наиболее простой и верный способ решить эту загадку. Иначе говоря, встанет и посмотрит сам. – И мой друг присоединился ко мне у окна. Через мгновение до меня донесся его смешок. – Как всегда, вам мешает ваш неисправимый романтизм! Эта леди – миссис Мэри Марвелл, кинозвезда. А преследует ее не шайка кровожадных злодеев, а всего лишь кучка поклонников, узнавших ее в толпе. И, en passant, мой дорогой Гастингс, уверяю вас, ей это известно ничуть не хуже, чем мне!
Я рассмеялся:
– Так вот как все просто! Но в этом нет ни малейшей вашей заслуги, Пуаро. Признайтесь, вы просто ее узнали!
– En vérité![1] Кстати, а сколько раз вам приходилось видеть на экране миссис Марвелл?
Я задумался:
– Ну… думаю, не меньше дюжины.
– А мне всего лишь однажды! И тем не менее я ее узнал, а вы – нет!
– Так ведь в жизни она выглядит совсем по-другому, – сделал я попытку оправдаться.
– Черт возьми! Конечно, по-другому! – возмутился Пуаро. – А вы что же, рассчитывали, что она станет разгуливать по лондонским улицам в ковбойской шляпе на голове или босиком и в кудряшках, как ирландская пастушка?! Перестаньте забивать себе голову всякой ерундой! Вспомните-ка случай с той танцовщицей, Валери Сент-Клер!
Слегка раздраженный, я пожал плечами.
– Не стоит так расстраиваться, mon ami, – попытался утешить меня Пуаро, – не всем же дано быть такими, как Эркюль Пуаро. Уж кому это знать, как не мне!
– Вы по-прежнему самый самовлюбленный человек из всех, кого я знаю! – невольно смеясь, вскричал я, одновременно и раздосадованный, и восхищенный.
– Ну так что с того? Любой гений прекрасно знает себе цену, разве не так? И все окружающие тоже. И отдают ему должное. Если не ошибаюсь, к ним принадлежит и миссис Марвелл.
– Что?!
– Вне всякого сомнения! Кстати, она идет сюда!
– Почему вы так решили?
– Все очень просто. Эту улицу аристократической ведь не назовешь, правда, mon ami? Здесь нет ни приемной модного врача, ни модного дантиста! И модного магазина тоже нет! Зато здесь живет модный детектив! Да, да, мой друг, это правда – я вошел в моду! Последний крик моды! Только послушайте, о чем нынче разговаривают дамы. Вот одна из них шепчет другой: «Правда?! Вы потеряли свой золотой футляр для карандаша?! Но тогда обязательно обратитесь к тому маленькому бельгийцу! Он великолепен! Это все говорят! Он просто прелесть!» И они обращаются! Толпами, мой друг! И с самыми идиотскими проблемами!
В приемной раздался звон колокольчика.
– Что я вам говорил? Это миссис Марвелл.
К немалой моей досаде, Пуаро, как обычно, оказался прав. Мгновение спустя прославленная американская кинозвезда появилась в его кабинете, и мы встали, чтобы приветствовать ее.
Вне всякого сомнения, миссис Мэри Марвелл была в те дни одной из богинь киноэкрана. Вместе со своим мужем, тоже актером, Грегори Б. Рольфом, она приехала в Англию совсем недавно. Они поженились всего около года назад, в Штатах, и впервые пересекли океан. Встречали их восторженно. Буквально все готовы были сходить с ума по Мэри Марвелл – и по ее изумительным нарядам, роскошным мехам, редкостным драгоценностям, но более всего публику завораживал один уникальный бриллиант, который назывался, словно под стать хозяйке, «Звезда Запада». Об этом камне ходило немало легенд, правда и вымысел смешались воедино. Точно было известно лишь одно – что застрахован он был на огромную сумму в пятьдесят тысяч долларов.
Все это с быстротой молнии промелькнуло в моей голове, пока я вместе с Пуаро почтительно здоровался с нашей клиенткой.
Тоненькая и изящная, хрупкая, как танагрская статуэтка, она была прекрасна. Широко распахнутые наивные синие глаза делали ее похожей на ребенка.
Пуаро галантно предложил ей стул. Она уселась и немедля приступила к делу.
– Должно быть, вы сочтете меня глупой, мсье Пуаро, но прошлым вечером лорд Кроншо рассказывал мне, как вы были великолепны, когда раскрыли тайну гибели его племянника. И я тут же решила, что мне крайне необходимо
