за мной, а тут все перевернулось вверх ногами. Так что же все-таки случилось?
– Скользко. Упал, – вздохнул Башмак и вдруг замурчал мартовским котом: – А я тебе цветы нес. Розы… Иди ко мне.
Пока Ленка постигала всю непристойность предложения, его рука гибкими щупальцами обвила тонкий стан и затянула затрепыхавшееся тело в морскую пучину.
– Идиот! Дур…
Ленкины губы были так сладки, что он, увлекшись их вкусом и быстрой победой, пропустил контрвыпад – рука, вцепившаяся в волосы, задела рану. Пользуясь замешательством, Мамзель шлепнула его в промежность, вырвалась из объятий и, поднявшись над водой, объявила:
– Я сама…
Кимоно, одним движением слетевшее вниз вместе с передником, расплылось по воде нефтяной пленкой. Бледная кожа разгоряченной снежной королевы отливала красноватой бронзой. Сквозь свое учащенное дыхание он услышал:
– Ну что, желание еще не пропало? Тогда держите меня в руках, бойфренд, – и она грациозно скользнула вниз.
Неизбежность предстоящего секса была очевидной, но Мамзель, ловко изворачиваясь, уходила с линии атаки, пока Башмак, ошалевший от возбуждения, намертво не притянул к себе ее бедра.
– Расслабься… – прошептал он, проникая в раскрывшиеся своды. Ленка вскрикнула. Член, плавно уходя вглубь, двинулся по нежным стенкам. Стремясь в недра, он вваливался все дальше и дальше, как вдруг уперся в неожиданное препятствие. Хладнокровный голос предупредил беспардонные интересы.
– Спокойно, без паники. Придется постараться, а я обещаю потерпеть.
– Ты?! Целка?! – не сдержался Роман. – Мир обезумел!
– Претензии не ко мне, а к своим собратьям. То мозгов нет, то пенис короткий.
Пришлось самоутверждаться, и никакая головная боль не могла служить оправданием.
– Ну держись!
Толчок был такой силы, что Мамзель, раскрыв рот, глухо охнула и вонзила в Башмака когти. Каждое движение оставляло на его груди длинные царапины, но Роман упрямо рвался вперед и, глядя в расширенные от ужаса глаза партнерши, вспорол живую ткань, получив в награду глубокий укус в плечо.
– Ну вот, теперь мы обо ранены. Вытаскивай свою штуку.
– Как вытаскивай? – обалдел Башмак.
– Нарвалась-таки на садиста… Больно! Пусть заживет.
– А мне что сейчас делать?
– Да кончишь ты, зверюга. Встань…
Обжигающе тесный рот вобрал в себя член, и через несколько минут, залив ее губы и руки спермой, Роман плюхнулся обратно в воду.
– Если б я знал, что ты так умеешь это делать, то не стал бы калечить девственность в первом акте.
– Ошибаешься. Услуга за услугу.
После ужина подгоревшим азу, несмотря ни на что таявшим во рту, они улеглись спать и, поглаживая шелковистую спинку подруги, Башмак еще долго думал о нападении в подъезде,
