квартира, а у меня двухкомнатная – по жилплощади отличный показатель. Ходатайство об усыновлении вряд ли будут рассматривать те юристы, которые сегодня нас судили, так что мы не будем узнаны как «фигуранты дела». Фамилия Хромов на суде упоминалась эпизодически, и её тоже вряд ли вспомнят. Мы хорошие кандидаты в усыновители.
– Ты смелый мужчина, Руслан, – тихо сказала Василиса, – Ты готов перекроить свою жизнь, хотя имеешь очень широкий выбор…
– Она уже перекроена, Василиса, четыре месяца назад. Поверь, я мечтаю вечно быть с тобой!
Елена, впервые за это время, улыбнулась.
– Вы ни в чём не виноваты, но вы же и причина всего, – сказала она, вставая, – Наверное, это путь, который надо пройти.
Она подошла к Руслану и поцеловала его в щёку, так же, как это делает Василиса.
– Спасибо, Русь, – сказала Елена, – Василиса, что ты скажешь?
– Я согласна, – тихо ответила она, закрыла глаза и прижалась лицом к щеке Руслана.
Он обнял её за плечи.
– Я вызвала Игоря, – сообщила Елена, – он будет через несколько дней. Апелляцию будут рассматривать уже с его участием.
Плесковы явились очень быстро. Принесли все документы и отдали Гусичу пачку копий, а так же две пачки денег по 100 000 рублей в каждой. Гусич вручил им, уже оформленные для них, документы на детей. Плесковы попросили собрать детей немедленно.
Сборы были нехитрые – одна сумка вещей на двоих. И об этом уже знала Марина. Выполняя Димкино задание, она смогла получить доступ в специальный реабилитационный корпус, где сейчас находились Лебедевы. Для этого ей пришлось пофлиртовать с физкультурником, который был вхож во все подразделения детского дома, поскольку дружил со всем женским коллективом очень близко. Узнав, что детей уже сегодня отправляют из детского дома, Марина немедленно позвонила Диме, а он позвонил Руслану.
Сева и Людмилка снова оказались вместе, в какой-то опрятной комнате с игрушками на полках. До того их держали порознь, на разных этажах здания. Один раз, когда Людмилка плакала, ей дали успокоительное. Причём спросили, как ей дать: таблеточкой, или укольчиком? Ненавязчивый такой намёк на жёсткие меры. Поэтому, когда она снова увидела Севу, она даже побоялась заплакать от радости. Обнявшись с сестрой, Сева спросил:
– Людмилка, тебе сказали, что у нас будут новые родители?
– Да. Кто это? И где наша мама?
– У нас не может быть новых родителей! – ответил Сева, – У нас и так есть мама и папа. Врут они всё!
– Мне тёти говорили, что мы с тобой всегда будем вместе, если у нас будут новые родители.
Детей специально держали раздельно, чтобы «новые родители» стали для них благодетелями, которые их соединили.
В это время, на первом этаже реабилитационного корпуса, инструктор-психолог консультировала Плесковых,
