недаром Фьюта – лучшая гончая на псарне Риччи. Она догнала бы добычу, даже будь та здоровой, а уж взять подранка с перебитой лапой сумеет без труда.
Жаль, порвет. Но если повезет и Уго поторопится, лиса еще будет дышать.
Здесь лес рос куда реже, и он ускорил шаг, пробираясь меж кустов на песий лай. Голос Фьюты звучал совсем рядом. Внезапно лай сменился жалобным взвизгом. Уго перешел на бег. Деревья расступились, открывая взгляду залитый солнцем горный склон в проплешинах серых камней и скал.
Он увидел Фьюту почти сразу. Гончая припадала к земле, поскуливала и глухо ворчала, не решаясь напасть. Уго проследил за ее взглядом и вздрогнул. Под раскидистыми ветвями каштана стоял тот самый северянин, что совсем недавно гостил в доме герцога Рино, а потом внезапно и спешно уехал недели две назад.
Тот самый, что унизил Уго на глазах у дрянной гордячки.
Маг. Маг по рождению.
С того дня Уго избегал появляться в окрестностях Кастелло ди Нава и смотреть в бесстыжие манящие глаза Франчески.
Все казалось, что девка вспоминает его унижение и смеется.
От этой мысли хотелось выть и скрежетать зубами.
Франческа Рино. Ведьма! Проклятая ведьма, что приворожила Уго. При мысли о ее губах, о ее теле он становился больным. И возбуждение, что обычно приходило лишь после насилия, накатывало вдруг само собой, только от желания обладать наглой родовитой сучкой. Порвать одежду, намотать волосы на кулак, швырнуть на колени. Чтобы смотрела снизу вверх, покорно и кротко.
Джованни рассказывал – папаша Рино любит поучить дочурку разуму с помощью розги. Уго отдал бы половину состояния, чтобы хоть раз увидеть, как герцог делает это. А уж сделать самому, как он порой поступал с бордельными девками…
Герцогская дочка – не смазливая пейзанка, ее не завалишь так просто. И он пытался по-хорошему. Пытался понравиться. А ведьма смеялась. Смеялась и флиртовала с магом, унизившим Уго.
Из-за того унижения он уже почти решил принять дар Хозяйки. Чтобы отомстить. И чтобы никогда ни один выскочка, одаренный магической силой, не посмел так нагло вести себя в присутствии Уго. Чтобы уважал. Вставал, когда Уго входит. Вставал и кланялся. Чтобы отводил взгляд и затыкал свой поганый рот…
Чтобы боялся.
– Ты не это ищешь? – спросил маг. Он держал трупик лисы на весу за задние лапы, любуясь тем, как солнце играет на рыжем мехе. – Кто же бьет пушнину осенью? Плешивый мех, дешевка.
И в доказательство своих слов выдернул изрядный клок шерсти со спины зверя.
Уго сжал кулаки и зарычал. С каким бы удовольствием он сейчас ударил северянина, подпортил смазливое личико, разнес нос в кровавую кляксу, вогнал обратно в глотку эту самоуверенную усмешку…
Он знал, что не сделает этого.
Потому что боялся.
Это неправильно. Так не должно быть. И так не было долгое время. С детства. Когда он решил, что другие должны бояться Уго.
