определенное бремя, о котором Пирс не хотелось говорить. Судя по теням в глазах Пирс, ей приходилось нелегко, и Уинтер почувствовала желание унять эту боль. Такой реакции она от себя не ожидала. Уинтер постаралась говорить обычным тоном.
– Расскажи, как это – оперировать вместе с ним.
– Он мало говорит до начала операции, а потом – только по делу. Он все делает быстро и ожидает того же от тебя.
– Это у вас семейное, – пошутила Уинтер.
В операционной Пирс оказалась такой умелой, какой и ожидала Уинтер. Быстрая, компетентная и точная, а еще – самоуверенная, но в то же время осторожная. Великолепное сочетание качеств для хирурга.
– На себя посмотри! Тебя скоро начнут звать Вспышкой.
Польщенная Уинтер улыбнулась.
– Помнишь, как говорят: есть хорошие быстрые хирурги и есть плохие быстрые хирурги, но нет хороших медленных хирургов, – последние слова они уже проговорили хором и рассмеялись.
– Судя по всему, тебе не нужно волноваться на этот счет, – убежденно заметила Пирс.
Ей было отрадно сознавать, что Уинтер не растерялась во время операции. Теперь Пирс знала, что ей не надо будет опасаться за Уинтер, когда она будет работать одна, и это добавляло Уинтер привлекательности в глазах Пирс. Уинтер была умной, сообразительной и быстрой. И у нее действительно были умелые руки. Сердце у Пирс застучало быстрее, и ей пришлось подавить внезапный всплеск желания. Господи, вот так проблема на мою голову. Я же не могу постоянно испытывать возбуждение, когда она рядом. Неужели мне придется страдать целых два года?!
Между тем Уинтер улыбалась. Она не могла припомнить, когда еще так радовалась за все время в ординатуре. Хирургия была напряженным делом, но Уинтер чувствовала удовольствие от мысли, что Пирс довольна ее работой. Ей понравилось радовать Пирс.
– Так, что теперь? – поинтересовалась Уинтер.
Давай уйдем отсюда и снимем номер. Полчасика в постели с тобой – и мои мучения закончатся. Пирс уже не раз проделывала это с другими девушками. Администраторы в отеле «Пенн Тауэр», который находился прямо через дорогу от больницы, были неболтливыми и даже бровью не вели, когда Пирс покидала гостиничный номер с подругой всего час спустя. Пирс всегда брала с собой пейджер и в случае необходимости могла вернуться в больницу в считанные минуты. О да, мне хватило бы и получаса.
Пирс посмотрела в голубые глаза Уинтер и представила, как их руки забираются под рубашку и штаны друг друга, слишком возбужденные, чтобы сбросить с себя форму. Кожа у Уинтер наверняка нежная и упругая, а тело – стройное и сильное. Пирс была уверена, что в постели они будут двигаться так же синхронно, как в операционной, и что это будет происходить само собой, и слова будут не нужны. Каждая из них будет знать, что нужно другой, и будет угадывать следующее прикосновение. Откуда-то из глубин памяти вдруг всплыл пряный запах Уинтер, отчего Пирс возбудилась еще сильнее.
– Боже,
