пальцами, он стал приближаться к царевичу и волчице. Холод усилился.
Но призрак вдруг застыл, будто натолкнувшись на невидимую преграду. Опешив, он сделал еще попытку – и мерзкая его рожа искривилась от злобы. Призрачный урод, желая достать человека и зверя, с неимоверной скоростью стал метаться по кругу, однако не мог преодолеть очерченную мечом линию. Наконец, то ли претомившись, то ли осознав тщетность своих усилий, призрак остановился и в бешенстве погрозил царевичу пальцем. Запястье урода, видимо, от укуса волчицы, перевязано было платком.
Василий сжал рукоять меча.
– Хочешь, чтоб я к тебе вышел? – процедил он сквозь зубы, делая шаг.
Волчица встала перед ним, оскалясь.
– Я тебе выйду! Я тебе так выйду…
Призрак беззвучно захохотал. Затем, указав на волчицу пальцем, что-то пробормотал и, словно тень от грозового облака, умчался прочь.
Василий-царевич пробормотал:
– Ещё встретимся, красавчик!
– Надеюсь, что нет, – прорычала волчица. Она устало улеглась на траву. – Спи, неуёмный Вася. Предупреждала тебя надпись на камне: проблем не оберёшься. Отдохни хорошенько.
Василий пристально на нее посмотрел.
– Ева, что это за тип? Может, объяснишь…
– Спи! И не называй меня Евой!
Ранним утром по дороге, указанной императором, они отправились в Японию и через некоторое время прибыли туда без осложнений и препятствий. Василий-царевич, съевший лесное яблочко, разумеется, хорошо говорил по-японски. Поэтому дом сёгуна Митагавы они разыскали без особого труда. Оставалось лишь заполучить невесту для императора Лао.
Денек был пасмурным. Озабоченные делами японцы сновали по улочкам, кланяясь и улыбаясь друг другу. Дом сёгуна выглядел древним и обветшалым. Волчица, остановив царевича, сказала:
– На сей раз сделаем по-моему. Ночью, когда сёгун Митагава и двенадцать его самураев заснут…
– Откуда тебе известно, что их двенадцать? – перебил Василий.
Волчица издала сердитый рык.
– Это всем известно, кто хоть раз побывал в Японии! Когда они уснут…
– А если не уснут? Может, они водку пить примутся или в кости сядут играть.
– Вот зануда! Ни игра, ни выпивка самураев не интересуют, понял? Ночью они дрыхнут – хоть из пушки пали. Поэтому ты преспокойно влезешь в третье окно справа, считая от крыльца. Оно будет открыто: дочь сёгуна любит свежий воздух. Ты заберешься к ней в спальню, разбудишь ее и шепнешь: «Император Лао». Услышав эти слова, Кусика пойдет с тобой хоть на край света. Вытащишь ее через окно, посадишь на коня – и мы рванем в Китай во все лопатки. Возражения есть?
Царевич вздохнул.
– Почему ты уверена, что девушка не поднимет крик? Или это тоже известно всем, кто хоть раз побывал в Японии?
Волчица смущенно отвернула морду.
– Ну, видишь ли… Я не люблю об этом трепаться,
