справедливое замечание, – ответил он. – Ведь высокие иностранные гости обычно сидят на самых почетных местах, то есть во главе стола.
– Господи, я думаю, что он его вообще не знает, – посетовал Колин Мак-Рат. – Иначе нас бы не засунули в самый конец зала, как кучку каких-нибудь голландских фермеров.
Лахлан усмехнулся, увидев, что его двоюродный брат сердито нахмурил брови.
– Ты, парень, сидишь возле страшного шотландского пирата, – напомнил он ему, похлопав того по плечу. – Скажи спасибо, что мы ужинаем в зале, а не в гардеробной.
– И еще нужно поблагодарить за то, что нам не подсунули отравленное мясо, – лукаво усмехнувшись, добавил Касберт Росс, сидящий рядом с Колином.
– Господь всемогущий! – воскликнул Колин, судорожно глотнул изрядное количество эля и оттолкнул от себя тарелку. Он побледнел, и стали отчетливо видны крупные, похожие на медные монеты веснушки, которыми был усыпан весь его нос, напоминавший огромный орлиный клюв.
Его испуганное лицо было таким забавным, что все соплеменники Мак-Рата, сидевшие за столом, дружно захохотали.
– Ты просто слабоумный придурок, прости Господи, – крикнул Уолтер Мак-Рат, отец Колина, который сидел в дальнем конце стола. – Ты сожрал половину жареного поросенка и залил все это тремя кружками эля. Если бы еда была отравленной, ты бы сразу откинул копыта, и сейчас тебя бы уже черти в аду жарили.
Возмущенный Колин вскочил с места, сжав свои огромные кулаки. Он был почти таким же высоким – без малого два метра, – как и лейрд, хотя и на целых пять лет младше. Тощий как жердь и упрямый, словно деревенский осел, он принимал вызов всех претендентов на победу во всех мужских забавах. Он мог бросить тяжелый камень на расстояние, равное полету стрелы, и в считаные секунды свалить на землю парня в два раза крупнее, чем он сам. На поле боя Колин вел себя как одержимый, орудовал мечом, словно косил траву. Однако стоило к нему подойти какой-нибудь хорошенькой девушке, как у него от смущения начинал заплетаться язык, и из-за этого старшие соплеменники часто подшучивали над ним.
– Эй, парень, успокойся. Сядь и доешь то, что осталось у тебя в тарелке, – сказал Берти и помахал ножом так, словно просил прощения. – Не стоит волноваться по пустякам, мальчик. Нам всем здесь не нравится, однако я не думаю, что англичане пригласили нас на ужин для того, чтобы отравить.
Колин смущенно улыбнулся и медленно опустился на стул. Пригладив рукой свои ярко-рыжие кудри, он втянул голову в шею, уткнувшись подбородком в кружевной воротник.
– Ладно, – сказал он, разглядывая скатерть. – Да я, по правде говоря, и не поверил тебе.
Его слова вызвали веселый смех и добродушные улыбки. Улучив момент, Лахлан решил поговорить с Гиллескопом.
– Похоже, не нам одним не нравится угощение, – усмехнувшись, сказал он полушепотом. – Глядя на леди Уолсингхем, можно подумать, что она увидела в своем бокале
