ни растаяли в одном моем стремлении узнать тебя.
Пролог
Это нельзя было назвать долгожданным рассветом.
Небо уже говорило о нем грустным ореолом серебра, манящим из-за горизонта.
Юноша стоял вместе с отцом на террасе крыши мраморного дворца. Они наблюдали за тем, как бледные лучи восходящего солнца медленно, будто раздумывая, отодвигают темноту.
– Где он? – спросил юноша.
– Он не покидал свою комнату с тех пор, как отдал приказ, – не поворачиваясь, ответил отец.
Молодой человек, непрерывно вздыхая, пробежался рукой по своим волнистым волосам.
– Из-за этого на улицах города вспыхнут протесты.
– А вы быстро их пода́вите. – Это был резкий ответ, данный все еще до рассвета.
– Быстро? Ты считаешь, родители, вне зависимости от своего рода и ранга, не станут бороться, чтобы отомстить за своего ребенка?
Наконец отец повернулся к сыну. Его напряженные запавшие глаза выглядели так, словно какой-то груз тянул их изнутри.
– Они будут бороться. Они должны бороться. А ты позаботишься о том, чтобы им ничего не удалось достичь. Ты исполнишь свой долг перед королем. Понял?
Юноша ответил не сразу:
– Ясно.
– Генерал аль-Хури!
Мужчина повернулся к солдату, стоящему позади них.
– Да?
– Сделано.
Отец юноши кивнул, и солдат удалился.
Взгляды мужчин снова обратились к небу.
Они ждали.
Капля дождя упала на засушливую почву под их ногами, исчезнув в желто-коричневом камне. Другая стукнула по железным перилам, прежде чем скатиться в никуда.
Вскоре дождь усилился.
– Вот доказательство, – сказал генерал с тихой тоской в голосе.
Юноша, помедлив с ответом, промолвил:
– Он не выдержит этого, отец.
– Он сможет. Он сильный.
– Ты никогда не понимал Халида. Дело не в силе. Речь идет о его сущности. Последствия уничтожат все, что от него осталось, опустошат его, превратив в тень того, кем он когда-то был.
Генерал поморщился:
– Ты считаешь, я этого хотел для него? Я бы захлебнулся в собственной крови, чтобы не допустить подобного. Но у нас нет выбора.
Юноша потряс головой и вытер капли дождя, стекающие по шее.
– Я отказываюсь в это верить.
– Джалал…
– Должен быть другой выход. – С этими словами молодой человек отошел от перил и, спустившись по лестнице, исчез.
Во всем городе начали заполняться давно иссохшие колодцы. Потрескавшиеся, высушенные солнцем резервуары переливались волнами надежды, и люди города Рей просыпались, чтобы встретить новую радость. Они бежали на улицу, подставляя улыбающиеся лица небу. Не зная, какую цену им предстоит заплатить.
А в глубинах дворца из камня и мрамора восемнадцатилетний юноша сидел в одиночестве перед столом из полированного черного дерева…
Он слушал дождь.
Единственный свет в комнате отражался в его янтарных глазах.
Свет, охваченный тьмой.
Юноша, упершись локтями в колени, обхватил голову руками, тень от которых напоминала корону. Затем потупил взгляд и слова эхом зазвучали вокруг него, гудя в ушах обещаниями о жизни, оставшейся в прошлом.
Жизни, которая искупила бы его грехи.
«Сто жизней за одну отнятую. Одна жизнь за один рассвет. Пропустишь хоть одно утро, и я заберу у тебя твои мечты. Я заберу у тебя твой город. И количество жизней, которые я отниму у тебя, возрастет тысячекратно».
Размышления о шелке и золоте
Они не были ласковы с ней. Да и с чего бы это?
В конце концов, они не ожидали, что она доживет до следующего утра.
Руки, что расчесывали гребнями из слоновой кости длинные, до пояса, волосы Шарзад и натирали ее бронзовые предплечья пастой из сандалового дерева, делали это с жестоким видом отстраненности.
Шарзад наблюдала за тем, как одна из молодых служанок посыпа́ла ее голые плечи хлопьями
