оставь нас в покое, мы ведь ничего тебе не сделали, – вежливо обращается к бандиту бледный как мел Ахмед, силясь одновременно оттащить его от меня.
– А что же вы можете нам сделать? – Зверюга выпускает меня и хватает Ахмеда за полы пальто. – Вы нас можете разве что в жопу поцеловать.
Банда угрожающе хихикает. Они сужают круг, и я вижу, что путь к бегству для нас отрезан. От них несет перегаром и дешевыми сигаретами.
– Да мы же с вами из одной школы, парни, что ж вы вытворяете?! – Еще немного, и я расплачусь. – Пустите нас, мы хотим вернуться домой.
– Ха! Домой! Чтобы трахаться с этим арабом?! Давай-ка мы тебе покажем, как это делается по-настоящему. А он посмотрит, авось научится.
– Ну хватит, я вызываю полицию. – Ахмед лезет в карман за мобилкой.
– Я тебе дам полицию! – Отморозок внезапно отвешивает правый хук, и вот уже Ахмед лежит пластом на выщербленных тротуарных плитах.
– Не задирайся ко мне, сопляк! – Тут же вскочив на ноги, мой спутник сбрасывает пальто и бьет противника ногой в живот.
Тот падает, словно мешок с картошкой, затем поднимается и, шатаясь, окидывает все вокруг таким безумным взглядом, что даже его дружки перестают дышать.
– Да ты не знаешь, с кем дело имеешь, черномазый, – шипит он.
Ахмед стоит на слегка расставленных ногах, немного согнув колени. Я слышу, как колотится мое сердце. Слышу я и тяжелое дыхание распаленных парней, которые все теснее окружают нас. Уголком глаза я замечаю, как в руке огромного обезумевшего скота что-то блеснуло; затем, будто в режиме замедленной съемки, вижу, как он широко замахивается в сторону Ахмеда; Ахмед отскакивает, но недостаточно далеко, и с хрипом падает наземь. Теперь я вижу четко: в руках отморозка нож.
Мертвая пауза, все беззвучно замерли, словно в стоп-кадре.
– А-а-а!!! – Это я бросаюсь на колени и размахиваю руками, не зная, что делать. Кровь ручьями бежит из шеи моего любимого, глаза у него вылезают из орбит, а подбородок он изо всех сил прижимает к грудной клетке, пытаясь остановить кровотечение. Обеими руками он держится за раненое горло. Я стаскиваю шарф и набрасываю на его руки, словно не желая видеть крови, текущей сквозь его пальцы. – Ах ты дрянь! – Я кидаюсь на амбала, который, оторопев от собственного поступка, стоит с раскрытым ртом и сжимает в руке окровавленный нож. – Убийца! – воплю я и колочу его кулаками по опухшей от выпивки роже. – Сядешь и не выйдешь!.. Помогите! – кричу я во все горло, обернувшись к черным окнам. Кое-где отодвигаются занавески, и это вселяет в меня надежду на спасение.
– Сама напросилась, сука! – Бандит громадной ручищей бьет меня по лицу, и я оказываюсь на земле, рядом с корчащимся Ахмедом.
Хватаюсь рукой за горящую щеку и ощущаю боль в голове – падая, я ударилась о тротуар. Через мгновение вижу огромную тень, которая нависает надо мной, заслоняя слабый свет далекого фонаря.
– Ну так что, принцесса? – Отморозок зловонно дышит прямо мне в
