не одобряет, чем услаждается плоть, ничего не боится, что убивает плотскую жизнь.
2. Опять Небесное Царство называется подобным купцу, ищущему хороших жемчужин, но нашедшему одну драгоценную, которую по отыскании покупает распродажей всего, потому что кто вполне познал сладость небесной жизни, насколько допускает эту возможность, тот охотно оставляет все, что он любил на земле: в сравнении с нею все дешевеет; он оставляет имение, собранное расточает; дух [его] разгорается небесным, ничто из земного ему не нравится, все, что только нравилось по виду земной вещи, кажется безобразным, потому что в уме [его] сияет один блеск драгоценной жемчужины. О любви его справедливо через Соломона говорится крепка как смерть любовь (Песн. 8, 6) потому именно, что как смерть лишает жизни тело, так любовь к вечной жизни убивает любовь к вещам телесным. Ибо кем она вполне возобладает, того соделывает как бы нечувствительным к земным, внешним пожеланиям.
3. Ибо и эта святая, день мученичества которой мы ныне празднуем, не могла бы в теле умереть за Бога, если бы прежде в уме не была мертва для земных пожеланий. Ибо дух, возвышенный на самый верх добродетели, мучения презрел, награды отверг. Приведенная пред вооруженными царями и наместниками, она явилась крепче бьющего, выше судящего. Что на это скажем мы, бородатые и слабые, которых побеждает гнев, напыщает гордость, тревожит честолюбие, оскверняет роскошь, – мы, которые видим отроковиц, идущих через железо к Небесному Царству?
Если мы не можем приобрести Царства Небесного войною гонений, то для нас должно быть постыдно то самое, что мы не хотим даже во время мира повиноваться Богу. Вот Бог никому из нас в настоящее время не говорит: «Умри за Меня». Но: «Только убей в себе непозволенные пожелания». Итак, если мы во время мира не хотим укрощать плотских пожеланий, то когда же мы во время войны предали бы самую плоть за Господа?
4. Опять Царство Небесное называется подобным неводу, вверженному в море, собирающему всякого рода рыб, извлеченному полным на берег; и добрые рыбы собираются в сосуды, а негодные извергаются вон. Святая Церковь сравнивается с неводом как потому, что она вверена рыбакам[23], так и потому, что через нее каждый привлекается к Вечному Царству из волн нынешнего века, дабы не погрязнуть ему в бездне вечной смерти. Она собирает всякого рода рыб, потому что призывает к отпущению грехов мудрых и глупых, свободных и рабов, богатых и бедных, сильных и слабых. Поэтому через Псалмопевца говорится Богу: к Тебе всякая плоть приидет (Пс. 64, 3). Этот невод всецело наполняется именно тогда, когда при кончине заключается сумма рода человеческого. Его извлекают и садятся на безопасный берег, потому что как море означает век [нынешний], так берег моря означает кончину века. На этой именно кончине добрые рыбы собираются в сосуды, а негодные выбрасываются вон, потому что и каждый избранный приемлется в Вечные Обители, и нечестивые, потеряв свет внутреннего царства,
То есть апостолам, которые по большей части были рыбаками. – Ред.
