сомнения стали все чаще и чаще закрадываться с появлением сумерек. «Как же в темноте его отыскать? – спрашивал сам себя Александр и тут же отвечал уверенно и бойко: – Найду!»
Когда над горизонтом показалась переливающая и мигающая звездочка, душе стало приятно от осознания того, что скоро наступит вечер, и он двинется в спасительный путь к хутору Песчаная Яма и там найдет приют у деда с интересной фамилией Котик.
После скоротечной казни руководителей села и колхоза специалистами кровавых расправ – бандеровцами, заигрывавшими с германскими властями, утверждавшими везде, где ступал их кованый сапог, «новый порядок», начался лихорадочный поиск того, кого надо было зарубить, удавить, расстрелять или повесить. Шла волками охота на подростка.
Прибывшие в село, представители оккупационных властей создали что-то вроде военно-полевого суда, в состав которого входили сотрудники немецкой жандармерии, быстро организованной из местных граждан полиции и, конечно же, сельских радетелей «незалежности» из кустовой боевки бандеровской ОУН.
Неожиданным для селян явилось воскрешение поджигателей зернового поля Гришки Палия и Остапа Парасюка. Как выяснилось, их отбили по пути транспортировки из одной тюрьмы в другую. Воронок обстреляли оуновцы на дороге из Сарн в сторону Коростеня.
Первого назначили начальником полиции, а второй стал то ли его заместителем, то ли помощником. Палаческие заслуги Григория Очерета, практически агента СБ ОУН и предателя, внедренного в советский партизанский отряд, оккупационные власти тоже оценили по достоинству – его завербовало гестапо для выполнения особо важных операций.
Один из начальников сарненского куста гестапо Курт Гурвиц и руководитель отряда СС штурмбанфюрер Фриц Краузе, оказавшись в селе Малое, получили от бандеровской агентуры информацию, что колхоз «Перемога» был лучшим, передовым колхозом в Сарненском районе, а мощная комсомольская ячейка работала настолько идеологически активно, что за год деятельности в период с 1939 по 1940 год приняла в свои ряды почти половину молодежи большого села Малое. Сюда потянулись юноши и девушки из ближайших деревень и хуторов.
Колхозники не только получили свои земельные наделы под огороды, но и за трудодни имели возможность отовариваться. В колхозной коморе (рус. – магазине. – Авт.) можно было членам артели получать продукты, возделываемые общиной. Авторитет председателя колхоза «Перемога» Николая Григорьевича Береста гремел по району.
После майданной казни началась охота на оставшихся комсомольцев и членов их семей. В списки преследовавшихся попадали и родственники активистов советской власти и колхозного строительства.
Пышным цветом расцвели злодеи в рамках местного шуцманства и бандеровского провода, а также главного карательного органа ОУН – ее службы безопасности. Задачей номер один перед бандеровскими сыскарями стояли поиск, обнаружение и арест сына председателя колхоза четырнадцатилетнего Сашко.
В селе избрали
