подвальный этаж и заглянул в открытую дверь комнаты, в которой меня обыскивали по прибытии.
– Можно?
Вертухай, сидящий за столом, поднял голову и приглашающе махнул рукой. Я подошёл к столу и достал свои челюсти в целлофановом пакетике.
– Номер камеры?
– 37.
– Личный номер?
– 7109/2008.
– В чем проблема?
– Прошу выдать мне мой препарат Snug.
– Snug запрещён.
– Это ошибка. Мой препарат не запрещён, – я поколебался немного и совершенно сознательно соврал, – Был сделан запрос в центральное полицейское управление. У них он официально разрешён. Можете прямо сейчас связаться с моим адвокатом.
– У меня на это нет времени.
– Хорошо, – разом выдохнув от облегчения и, стараясь быть убедительным, я торопливо предложил, – Давайте вместе посмотрим. Snug это явно не табак.
– Давайте, – вдруг согласился вертухай, – Но если вы пытались меня обмануть, то… – он задумался и пощёлкал пальцами, – … будет наказание. Суровое.
– Готов, – я даже подтянулся и гордо вскинул голову, – Готов к любым наказаниям.
Вертухай вышел в соседнюю комнату. Раздалось шуршание. Через минуту он вышел с мятым пакетом, на котором толстым фломастером было выведены большие цифры 37.
– Ваш?
– Не знаю. В первый раз вижу. Но, судя по цифре, должен быть мой.
– Ну, посмотрим, – угроза в его голосе была вполне очевидной.
Он сунул руку в пакет и достал белый пластмассовый будильник. Мы молча уставились на него.
– И это ваш Snug?
– Не думаю. Это вроде бы часы.
– Я сам вижу, что часы, – он заглянул в пакет, потом перевернул его и на стол выпала небольшая упаковка.
– Вот это Snug, – утвердительно сообщил я, – Вот и надпись есть. Даже челюсть нарисована. И никаким табаком здесь явно не пахнет.
Вертухай покрутил упаковку, открыл и с натугой вытащил две запечатанные пластинки розоватого цвета и инструкцию. Осмотрел и перебросил мне через стол.
– Можете забрать.
– Спасибо, – я всё быстро сложил назад, – А часы я могу забрать?
– Нет. К передаче разрешаются только наручные часы, а это настольные. Такие можете купить в нашем тюремном магазине.
– Извините, но вы ошибаетесь. Для меня это наручные часы, – мне стало весело от нахлынувшего чувства: «Нам нет преград ни в море, ни на суше», – У меня плохое зрение, – я несколько раз подслеповато сощурился, радуясь, что не надел очки, но решил особо не перебарщивать. В моём личном деле может быть указано, что последние десять лет у меня стабильно держатся по минусовой диоптрии на оба глаза, а это всем курам на смех, – На обычных часах я совсем не различаю стрелок. Только вот на таких wristwatch (наручных часах).
– И
