между пунктами утилизации. И если опорожнение параши и её обработка заняли всего несколько секунд, то с унитаза меня сумели согнать только после третьего предупреждения. Из туалета я вышел, покачиваясь, полностью умиротворённый и с блуждающей на губах улыбкой. Даже захотелось сделать что-нибудь приятное всем этим напрасно нервничающим вертухаям:
– Большое спасибо. Это был лучший подарок, который я получил на это Рождество. Euphoria! (Эйфория!)
Вертухаи переглянулись, но никто не снизошёл до ответа. Тогда я воспользовался ситуацией и быстро спросил:
– А лекарства выдавать будут или на них тоже наложен запрет?
Вот это их зацепило. Видно они совершенно упустили такую мелочь при организации своих карательных мер. Меня отправили в камеру. Два привлечённых вертухая остались наблюдать за процессом двойного опорожнения остальных страдающих, а наш коридорный занялся лекарствами.
Свою дозу я получил последним. Опять подтверждается правило, что любая инициатива наказуема. Даже если она проявляется из самых лучших побуждений.
– А что случилось? – как бы ненароком спросил я, получая свои таблетки.
– Troubles (беспорядок). Failure to comply (нарушение режима), – неохотно озвучил вертухай официальную версию.
– I see! That noisy scuffle at nighttime… prisoner vs guards… correct? Who's keeping score? (Врубился! Та шумная ночная возня.. заключённый против охранников… правильно? Кто победил?)
– Нет. За драку с охранниками полагается карцер на длительный срок.
– А что тогда?
– Home brew (домашнее самогоноварение), точнее cell brew (самогоноварение в камере).
– Понял, самопальное бухло.
– Виновный посажен в карцер, но теперь весь этаж наказан.
– Debauchery… он и в России дебошир по пьяне.
Вертухай махнул в сторону камеры. Я закинул в рот таблетки и неторопливо направился в свою нору. Просто любопытно, а как они здесь выдерживают брагу? Сам-то рецепт очень простой. Нужны только вода, сахар и дрожжи… точнее любой заменитель. Остальное зависит от человеческой извращённости и доступности разных вкусовых наполнителей. Но вот запах! Да тут вся тюрьма почти сразу должна была сделать стойку и свернуть носы от зависти. Надо будет потом узнать секрет столь действенной вытяжки. Может пригодиться при ужесточении борьбы с курением.
Наказание, постигшее наш этаж, сподвигло меня на ежедневное и весьма подробное написание писем. Изложение мыслей на бумаге неожиданно оказалось весьма полезным. Хоть какой-то порядок в голове выстроился из постоянного брожения мыслей и мельтешения образов.
Первым делом я постарался как можно убедительнее объяснить своим родным причину моего отказа от их дальнейших посещений. Тут действительно масса причин. Но самая главная причина, о которой я умолчал в своих письмах, это то, что после каждой встречи у меня начинается чёрная меланхолия. А вот это состояние совершенно не для тюрьмы. Тут и так каждый как может, давит своих тараканов в голове.
