легко. Мне всегда нравилось ощущать, что я нахожусь вдали от большей части остальной страны. Не Фалмут удален от всего остального, это все остальное удалено от Фалмута.
Однако жизнь здесь, только вдвоем с Сэмом, без ребенка, без близких друзей и работы никуда не годится. Нам уже перевалило за тридцать, и я не хотела продолжать такую жизнь. С Фалмутом все прекрасно. Со мной все было прекрасно. Но нам с Сэмом вместе, где бы мы ни поселились, прекрасно уже не будет никогда.
Сэм на кухне, на втором этаже, потому что в нашем доме, выстроенном на склоне горы, все было вверх ногами. Я застала его моющим бокалы из-под «Просекко» и тарелки из-под кекса.
– Привет, – сказал он. – Вот и ты.
– Мы не допили эту бутылку. – Я вынула ее из холодильника и поднесла к свету. – Давай это сделаем. Прямо сейчас.
Он издал смешок, слегка нервный.
– Еще нет пяти, Лара, а ты уже выпила достаточно. Ты серьезно?
– Да. Давай. Я вытру эти бокалы. На, держи.
– А в чем дело?
Я собиралась все обстоятельно рассказать Сэму за бокалом вина, однако просто выпалила залпом:
– Звонил Леон. Ты знаешь. Пока Айрис была здесь. Сэм, мне предложили работу. В Лондоне, на фирме у Салли. Делать то же, что я делала раньше. Меня попросили включиться в работу над проектом застройки Саутуарка. Перестройка старых пакгаузов в квартиры, продажа – все то, что я делала раньше. Я буду руководителем проекта. Они пока только купили участок. Все остальное – команда, проектно-конструкторская часть, вся политическая часть по реализации на практике – за мной. Все, что я хорошо умею. Это будет полугодовой контракт. Краткосрочный.
Я молча смотрела на него и ждала.
– Ни в коем случае.
Как предсказуемо!
– Подумай, Сэм. Деньги обещают сумасшедшие. Шесть месяцев. Это не навсегда.
– Но это в Лондоне. Я не могу оставить работу. Так что мы не можем уехать жить в Лондон на полгода, понимаешь?
Я проглотила большой глоток пузырящейся жидкости: у нее оказался водянистый, металлический привкус.
– Ты не можешь оставить работу, – согласилась я рассудительным тоном, как самая разумная женщина на свете. – Но я-то могу поехать. Остановлюсь у Оливии или у родителей. Есть поезд. Ночной поезд. Я могла бы садиться на него здесь вечером в воскресенье и возвращаться домой утром в субботу. Мы бы чудесно проводили время на выходных.
– Нет. – Голос его звучал глухо. – Лара, это не вариант. Мы уехали из Лондона, чтобы начать новую жизнь. Мы собираемся усыновить ребенка. Ты не вернешься обратно в этот порочный круг. Почему, скажи, пожалуйста, они хотят, чтобы ты ради этого перевернула свою жизнь вверх тормашками, когда можно задействовать одного из тысяч квалифицированных людей в Лондоне, которые выполнят эту работу не хуже тебя? Ты говоришь, что у тебя это хорошо получается, но на самом деле это хорошо получалось у тебя раньше. Слава богу, мы оставили все это в прошлом.
Я
