по дороге. К врачам не ходите, не поможет. Все, кыш отсюда! – прикрикнул он, и Саньку с Илюхой как ветром сдуло, лишь ветки вслед им заколыхались.
– А вот с тобой интереснее, – сказал незнакомец, дождавшись, когда Митькины приятели исчезнут. – Возможно, в твои планы не входило достаточно длительное и занимательное путешествие, но кто ж тебя спрашивать-то будет… Ты ведь сам сюда пришел… А ну, посмотри мне в глаза, – строго велел он, и Митька, не решаясь ослушаться, поднял голову, встретившись с лысоватым мужчиной взглядом.
Глаза! Эти бездонные серые озера затягивали в себя, ломая Митькину волю, сминая мысли, стирая весь огромный мир вокруг. Еловые ветви, молодая травка, подернутое волокнистыми облачками небо вдруг помутнели, расплылись, как на плохой фотографии. Секунды растянулись резиновым бинтом, слепящее безмолвие сгустилось вокруг, заклубилось темной воронкой, и Митька всей кожей ощутил, как его засасывает туда, в жадную глубину, а там… Там что-то трещало, рвалось, со скрежетом проворачивались гигантские колеса, злыми кошачьими глазами вспыхивали зеленые огни, гудела огромная черная струна, растворяя все. Ничего и не стало – сомкнулась вокруг жадная пустота.
3
Виктор Михайлович врубил конфорку под чайником. Есть ли в нем вода, он проверять не стал – знал, что есть. Потом принялся за скопившуюся в мойке гору посуды. Вот тебе, тарелка – каплей “фэрри” тебя, и мочалкой, и насухо полотенцем, и в шкаф… теперь вилка… сказано, вилка, а не попавшийся под руку половник.
Мытье посуды успокаивало, смягчало плескавшуюся в мозгах ярость. А злиться не следовало, нужно разобраться во всем спокойно, по возможности не нарушая закон.
Он выкрутил кран и прислушался. В комнате сына вроде было тихо. Ну, слава Богу, уснул. Этого и следовало ожидать – кроме валерьянки, тот выпил растолченную в ложечке таблетку димедрола. До вечера точно проспит, а хорошо бы и до утра. Утром все будет лучше. Конечно, никакой школы, пускай отлеживается. Психотравмы быстро не проходят, они вообще никогда не проходят, лишь прячутся в темные глубины, откуда время от времени и выплывают – как хищные рыбы…
Да и все равно, учебный год фактически завершился. Ничего страшного, если Лешка последнюю неделю побудет дома, оценки и так ясны, а Татьяне Сергеевне надо будет позвонить и предупредить, что вот сложились обстоятельства… А в какую именно фигню они сложились, учительнице знать необязательно.
Хорошо хоть Настя поехала на этот свой трехдневный бухгалтерский семинар. Сейчас пришлось бы поить лекарствами не только сына, но и жену. А учитывая, что ее последняя кардиограмма ни к черту не годится… Лешку нужно будет предупредить, чтобы матери ни полслова. Он умный, он поймет.
А этих поганцев он отыщет, и лично, своими руками… Виктор Михайлович усмехнулся, с сомнением глянув на свои руки. С его ростом метр семьдесят, весом пятьдесят пять кило, ранней лысиной и язвенной болезнью – и впрямь сомнительно. Судя по Лешкиным словам, поганцы уже вполне сформировались, лет
