геройствовать. Сиди тихо, я разберусь сам.
– Да что вообще творится? – отчего-то прошептал я.
Не отвечая, Женя быстро выхватил «мыльницу», с бешеной скоростью принялся давить кнопки. Потом, щелкая замком дверцы, сказал:
– Тебя это не касается. Главное – ни во что не встревай. Наши сюда уже едут.
И, уже вылезая наружу, посоветовал:
– Назад, кстати, глянь.
Я глянул. Объемистый джип перегораживал шоссе, а в придорожных кустах наблюдалось какое-то нехорошее колыхание.
Женя хлопнул дверцей и вылез навстречу гаишнику. Тот подходил не спеша и как-то неуверенно, точно не решив, что ему с нами делать. Впрочем, его тут же отодвинул непонятно откуда взявшийся плотного телосложения дядька в камуфляжном комбинезоне.
Они встретились в пяти шагах от машины – пружинистый, неестественно улыбающийся Женя и мрачный багроволицый мужик. Мне, терявшемуся в догадках, оставалось лишь слушать их разговор.
– Ну что, Гусев, нагулялся? Пора в стойло. – Голос камуфляжного мужика был скучным, тусклым, словно горящая вполнакала лампочка. Но отчего-то мне казалось, что вот-вот она вспыхнет свирепым пламенем.
– Не понимаю, к чему эти игры? – холодно ответил Женя. – Еще в прошлом году я по официальным каналам подал вполне официальный рапорт. По-моему, предыдущее начальство восприняло его вполне адекватно. Будь ко мне претензии – наверняка об этом стало бы известно и мне, и моему руководству. Нынешнему руководству, – со вкусом выделил он это слово.
– Ты, блин, Гусев, хорош мозги пудрить. – Тебе сказать, как твое паскудство по уставу называется? Или сам знаешь?
– Товарищ полковник, – Женя вел себя на удивление мирно, – вы не первый день на земле, должны вроде понимать, что ничего в этой жизни не делается по уставам. Можете считать, я просто поменял место службы.
– Погавкай мне тут, щенок, – ощерился полковник стальными коронками зубов. Ох и неприятные же воспоминания навеял мне его оскал! Тонкий серп месяца… темный, утоптанный снег… заброшенная стройка… лязг товарняка…
– Слушайте, – все тем же миролюбивым тоном продолжал Женя, – да отнеситесь вы к этому философски. Ну нельзя же так – закрыть глаза и махать оглоблей. Поверьте, всем в итоге станет только хуже. И, в конце концов, зачем вам понадобился этот цирк? – обвел он рукой нечто скрывавшееся в кустах по обе стороны шоссе. – Не проще ли пожаловать к нам на базу, и там, в присутствии нашего руководства, все и обсудим? Вы что же, всерьез в «зарницу» играть собрались?
Да, правильно я предполагал – эта тусклая лампочка была способна на большее. Полковник взорвался.
– Ты сука, мля, интеллигентская, меня еще поучи, гной пиджачный. Да у твоей мамки столько хахалей не было, сколько у меня операций! Гнида гэбэшная: сдриснул при первом порыве, а теперь строит себе памятник из говна! Герой, ёптыть, незримого фронта!
И гордый
