с богомладенцем на руках. Ей воздают божественные почести с благоговением и трепетом. Альбрехт Рох впервые видит соловецкую Богиню Деву Мать.
Ларец, едва оказавшись на Соловках, начал чудотворить. Вокруг него открывались божества, лабиринты, простирались лучи невиданных спектров… Альбрехт Рох получил наивысшее для земнородного помазание – посвящение в бессмертные, которое обретали перфекты Сан-Сальвадор Вердадеро, Монсегюра, и других катарских ларцев из слоновой кости.
Здесь от старцев (всеведающих), у которых в руках градуляционные жезлы управления мирровыми процессами и которым открыты прозорливо все тайны, Альбрехт узнает: его друг и покровитель, последний и великий гроссмейстер ордена тамплиеров Жак де Моле арестован, цепями чугунными скован, пытаем в подземелье Иеговы и обречен. Много слез пролил Альбрехт Рох. Ему предлагают вернуться в Литву (ведь он по происхождению литовский тевтонский рыцарь). Но не тут-то было. Невозможно уйти от Соловков. Невозможно! Даже по воздухам… Кто хоть однажды побывал в Лайтенстоуне, становится его гражданином.
И остался рыцарь тевтонский на Соловке – с Богородицей и бессмертными постигать таинство дивинаментума. О зажги, Богоматерь, свечу соловецкую в сердце, в Лайтенстоун распечатай блаженные дверцы!
Потрясенный увиденным, Альбрехт Рох дал обет никогда не покидать Соловков. Не удивлюсь, если и сегодня этот «последний из могикан», великий тамплиер и прямой наследник Жака де Моле, обитает где-нибудь в соловецкой пустыньке…
В 2000-м году – ровно через год после обретения мощей м. Евфросинии – слышим зов на Соловки. Там тысячи мощей мирроточивых. Как два года до того прозвучал зов на почаевскую Святую горку для обретения мощей мирроточивой Евфросинии, так новый зов – для обретения уже не одних, а десятков тысяч евфросиньюшкиных мощей. На стареньком «кукурузнике» добрались мы с отцами до Соловецких островов и, высадившись, услышали: «Ждали вас. Ждали больше семидесяти лет! Наша церковь, наши отцы пожаловали». Десять добрых пастырей в семи метрах от Секирки, уже в другом, не в трехмерном измерении служат белую литургию. А в полуметре от кровавого секирного камня (кто бы мог подумать!) – вход, которым 700 лет назад Альбрехт Рох и семь старцев вошли в Лайтенстоун, в белый град Гипербореи.
Светостяжание
дайджест
Какая бы ни одолевала ноченька тёмная, как бы кровь ни высасывала техника психотронная – ОБОЖАЮ, крест несу в СВЕТОСТЯЖАНИИ. Благодарю за бесчисленные благодеяния. Недостоин и миллионной доли подобной опёки.
Человек в мире сем – пилигрим одинокий. А на голову свалилось даров благодатное множество и умонепостижимая перспектива очиститься и обожиться.
Иоанн Богомил (Кн. Поэзия Грааля. т. 13)
РОССИЯ ПОЙДЕТ ПО ПУТИ ДУХОСТЯЖАНИЯ. УКАЗАННОМУ
