Да я себя сегодня в зеркале не узнала! Представляешь: как будто я – это не я…
Светлана, присев на корточки, собирала в ладонь осколки. Глянула снизу:
– Вы что сегодня, сговорились? Иду к тебе, встречаю пацана – он до переезда у нас в классе был, в той ещё школе. Ну, всегда здоровались… А тут идёт и глупо лыбится. Я: «Привет!», а он вот так, как ты, перепугался, стал и смотрит. А потом тоже: «Будто я – не я». Фигня какая – то! Влетит от матери? – протянула осколки Ольге. – Последний был…
– А! – Ольга махнула рукой. – Давно пора. Бой мещанству! Переедем – никаких слоников!
– А я тебя ждала, ждала, чтобы вместе идти… А тебя всё нет. Я и пошла к тебе.
– Да мать с утра наказала убрать. И то: вечно, уйду, а подмести лень. А вообще, что-то непонятное: полчаса искала веник и не могла вспомнить, что же ищу. И каждую вещь, как дура, разглядываю по три часа. Будто никогда не видела! Ей Богу, Светка, уже думала – свихнулась! А куда идти?
– Как – куда?! Мы же договорились! Серёжка ж сегодня в увольнении. И Кольку обещал привести.
– Кольку? А кто это? Ой, опять! – Ольга вспыхнула от внезапного смущения. – Правда? Придёт? Слушай, давай быстренько закончим. А то я до вечера провожусь. А вместе мы мигом.
Девушки быстро закончили уборку маленького, в одну комнату с кухней и коридорчиком – сенями старого домика, пристроенного к множеству таких же, расположенных по периметру тесного общего двора.
Переодевшись, Ольга с некоторой опаской подошла к зеркалу причесаться: вдруг опять оттуда глянет незнакомка. Но в отражении не было ничего необычного. То же самое, что и утром, но знакомое, привычное.
– Ты бы подкрасилась, – заметила Светлана.
– Зачем? Ты же знаешь: от туши у меня глаза становятся ненормально огромными. Это жутко!
– Как хочешь… – и, дожидаясь, пока Ольга закрывала дверь и прятала ключ под коврик, спросила. – Ты куда пойдёшь теперь, после школы? Поступать будешь?
– С моей дурацкой памятью… – отмахнулась Ольга. – Сама видишь, что творится… Да и работать надо. Матери куда одной уже. Мне же не детские платьица теперь – размер больше, чем у неё. Просто ужас, какая толстая! Слушай, как думаешь, я ему вправду нравлюсь? Он такой тоненький, как… как тополёк! А я дылда неуклюжая!..
– Ну что ты наговариваешь! – стройная, словно точёная, Светлана обняла Ольгу за пояс – Крупная, конечно, но талия, вон какая. И вообще, главное у тебя не в этом. И он же видит… Ну, пошли!
– Видит ли? – Ольга с сомнением покачала головой, выходя следом за подругой со двора, тенистого от обширного ореха, на солнечную улицу. – Мне показалось – он почти безразлично слушает, о чём я говорю.
– А о чём ты говоришь? Всё про свои деревья, как они шепчутся, про облака да росинки – травинки – паутинки? Ох, Олька, ну, когда ты уже спустишься со своих облаков на землю нашу
