не подводить своего зрителя!».
И действительно, тонкая по звучанию музыка в сочетании с красивым узором текста, плюс особая атмосфера его новой программы доставили удовольствие всем трём поколениям его зрителей. Новые его концерты представляли собой песенные спектакли, включающие в себя его старые и новые работы, как певца и композитора.
На вопросы журналистов о творческих планах маэстро и его творческих удачах – о новых, красивых песнях: музыке и словах, Жан Арутюнович, как всегда доброжелательно, ответил:
– «Есть несколько таких песен. Но я в основном пишу музыку, а тексты – в соавторстве на французском, английском и русском языках. Кстати, теперь у меня в репертуаре стало много и русских народных песен. Раньше я их не исполнял. Вообще очень часто сам создаю сюжет, образ.
И название песни имеет для меня очень большое значение, потому что в нём – настроение. Три слова в названии песни – хорошо, если двумя удалось создать настроение – потрясающе, одним словом – гениально!».
Так в известной песне Жана Арутюновича Татляна «Мы были, мы есть, мы будем!» говорится о краеугольных камнях, на которых зиждется всё Человечество: религия, любовь и сплочённость семьи.
Ведь в трудные экономические и политические времена здоровая семья сплачивается ещё сильнее, представляя собой ядро. И если в семье есть любовь, то она поможет преодолеть трудности, которые будут всегда и у всех, независимо от их достатка и места в обществе.
Жан Арутюнович Татлян нигде не чувствовал себя чужаком, где бы он ни жил, будь то Санкт-Петербург, Париж или Нью-Йорк. Ни в чём больше не нуждаясь, он создавал свой микромир из близких, друзей и единомышленников, в котором и протекала его жизнь. Его друзья, к увеличению числа которых он никогда не стремился, независимо от их национальности, это были, прежде всего, люди общей культуры.
По этому поводу Жан Арутюнович ещё шутил:
– «В моем микромире – армяне, французы, русские, греки, евреи. У англичан есть по этому поводу поучительное выражение: «В правильное время, в правильном месте, с правильным человеком». Если эти три момента совпадают, все будет хорошо. У меня совпало».
Благородная мужская сдержанность и большое остроумие, обстоятельность и спокойствие, редкое обаяние и доброжелательность, аристократическая простота – всё это доставляло удовольствие журналистам и поклонникам от общения с кумиром целого поколения.
В нём не было ни капли злобы даже по отношению к тем, кто старательно ломал его жизнь. Даже, если Жану Арутюновичу задавали неудобные вопросы, он, стараясь не обидеть собеседника, тактично уходил от прямых ответов, переводя разговор на анекдоты.
Так, снова говоря о, так называемом, сегодняшнем «русском шансоне», Жан Арутюнович, не желая обидеть авторов и исполнителей, предложил такие песни лучше называть «городским романсом».
В них хоть и есть сценарий, но действие происходит или в зоне, или на «малине».
А
