тогда стало колдуну, отчего он даже на одно колено опустился и голову наклонил. А девушка, увидав это, еще и смеяться стала. И от смеха того из земли всякие гады полезли: змеи, жуки и прочая нечисть. И разозлился тогда колдун и встал с одного колена и вновь руки развел, а потом с большой силой хлопнул ими. Да так громко, что в горах камнепады начались и вдалеке несколько лавин сошло. Но сгинули в тот же миг все гады противные, что из-под земли по-вылезли, и ветер прекратился, и дождь. А девушка, как только увидала это, так просто в немом безумии стала на колдуна набрасываться. Но этим, конечно, ничего ему не сделала. Он лишь выставил вперед руку свою колдовскую, о которую она несколько раз словно бы ударялась, хотя и не касалась ее вовсе. После чего отлетала назад и падала.
И так она вся тогда поранилась и платье свое изодрала. Наконец она затихла. А как затихла, так и встала с земли и на глазах у нее были слезы, – слишком больно ей было. А потом подошла к колдуну и сказала ему на ухо:
– Аори, – после чего свечение вокруг нее вдруг исчезло.
И все после этого хорошо стало. Тримы, что разбежались из деревни, вернулись назад, а девушка пошла с колдуном к своему отцу.
– Это жених мой теперь, – сказала она ему, – и я теперь с ним жить буду.
А отец ее только и счастлив был, что дочка его хоть и не светилась больше, да зато нормальной девушкой стала. И потом была свадьба, веселая и счастливая, потому что колдун тот очень шутить любил и местных тримов смешил сильно. А Стром с Таем на свадьбе тоже присутствовали, потому что никто не забыл, что колдуна этого сильного и веселого в деревню именно они привели. А поэтому им первым почет и уважение.
9. Труба
Уж такой умный был этот трим, Ёр, что и сказать нельзя. И откуда только ум брал. Жил он в самой обыкновенной деревне. И родители у него были простые. И даже не учился он, вроде, нигде, а все равно, здорово соображал. И это с самого детства еще, когда другие тримы, его сверстники, играли беззаботно, смеялись и радовались. Но он рос потихоньку, рос, пока не вырос наконец в настоящего мудреца и умника. Все, – буквально все жители той деревни всегда обо всем его спрашивали: кто о том, как им в семье жить, если у них вдруг что-то не ладилось, а кто даже и про то, когда рожь с ячменем сеять. И все-то знал их Ёр, и всегда дельные советы давал. Он наконец таким умным сделался, что даже местные девушки его стороной обходить стали, чтобы дурами не казаться. А то ведь он, бывало, скажет им что-нибудь умное, а они смотрят на него и ничего понять не могут, только смеются. Так он и жил в той деревне, пусть и без особой любви, но зато в почете и уважении.
И все же был у него один секрет. Да и не секрет даже, а так, секретик маленький. И это было его одиночество. Он, между прочим, всегда так и делал: пойдет куда-нибудь подальше в поле или в лес заберется, и думает там. А как надумает что умное, так сразу в свою деревню и возвращался.
