из шляхты.
– Вы никогда не жалели о том, что стали польским королем, Ягайло? – внезапно спросил Острожский.
Король перестал говорить и внимательно посмотрел на него.
– Я жалею об этом каждую минуту, – наконец, тихо сказал он. – Каждый Божий день! Но Господь наградил меня такой долей, и я должен без нареканий нести предназначенную мне ношу… Если бы только Эльжбета родила мне сына!
– Немного терпения, мой король, – дипломатично заметил Острожский. – Вы женились лишь несколько месяцев тому назад. Не требуйте от нее невозможного.
– Твоей жене хватило нескольких недель, чтобы подарить тебе сына! – несколько непоследовательно, на взгляд Острожского, припомнил король.
– Что вы имеете в виду, ваше величество?
Король Владислав открыл было рот, чтобы ответить, но в тот момент, наконец, увидел свою жену, королеву Эльжбету, в обществе Эвелины Острожской и представителя Тевтонского Ордена при польском дворе, барона Альберта фон Лихтенштейна, давнего знакомого Острожского и Эвелины по замку Мальборк. Вся троица весело смеялась над рассказом крестоносца, на лицах окружавших их представителей польской шляхты читались все оттенки чувств, начиная от зависти и пренебрежения, кончая неприкрытым восхищением.
– Эвелина Острожская! – снова мечтательно сказал Ягайло, глядя на молодую женщину с гордой осанкой и взглядом королевы. – Эта непревзойденная Эвелина Острожская! Посмотрите, князь, крестоносец просто очарован ею, она вертит им, как пожелает. Благодаря ей, этот молодой человек уже оказал мне ряд мелких, но ценных услуг.
– Альберт – давний знакомый Эвелины по Мальборку, – сухо согласился Острожский.
– В прекрасной княгине, под стать тебе, заложены задатки великого дипломата, – вздохнул король, все также не сводя с молодой женщины взгляда. – Я был счастлив, когда она пожелала вернуться ко двору. Мне не хватало ее улыбки, ее божественной красоты и ее женской мудрости.
Острожский в некотором удивлении смотрел на короля.
– Вы ведь женились по любви, Ягайло? – спросил он, помедлив.
– Разумеется.
Король Владислав Ягайло сморгнул и словно пришел в себя.
«Лусия права, она ведьма!» – с веселой насмешкой успел подумать Острожский, прежде чем король, подхватив его под локоть, начал прокладывать себе путь по направлению к оживленно болтающей троице.
– А, князь! – без вдохновения приветствовал Острожского Альберт фон Лихтенштейн. – Не проходит и дня, чтобы великий магистр фон Платтен не упомянул вас в своих молитвах!
– Даже так? – скептически поднял бровь Острожский.
– Наверное, он просит Господа снова услать Луи в Италию, – сказала Эвелина, улыбаясь и глядя на Острожского. – Не думаю, что вмешательство князя в переговоры сильно обрадовало магистра.
– Вы как всегда
