Марии в темноте. Она шлепала по размокшей земле минут двадцать, не меньше, и с каждой минутой ее оптимизм улетучивался. Мария поняла, что безнадежно опаздывает.
Однако шум мотора из-за деревьев не возобновлялся, и это оставляло ей некоторую надежду. Правда, силы у нее были уже на исходе – слишком давно не бегала Мария босиком по мокрой траве.
Наконец она все же добралась до рощи. Здесь Мария остановилась на секунду передохнуть, а потом снова двинулась вперед, осторожно раздвигая мокрые ветки, чтобы они не хлестали ее по лицу.
Вдруг впереди вспыхнул и пробился сквозь листву свет. Мария вздрогнула и остановилась, прижавшись к шершавому сырому стволу. Она увидела, что дальше на темной дороге стоят машины с работающими моторами. Их было три – уже знакомая Марии «Скорая помощь», легковушка, марку которой она не смогла определить, и машина-бетономешалка, огромная емкость которой, заляпанная пятнами раствора, равномерно и с легким скрипом вращалась. Увидеть здесь машину, место которой на стройке, было так странно, что Мария невольно протерла глаза. Нет, бетономешалка никуда не исчезла. Она только будто нехотя тронулась с места и, покачиваясь, поехала вслед за легковушкой.
На месте оставалась пока одна лишь «Скорая». Около нее суетились две фигуры. В одной Мария узнала своего заботливого спутника Всеволода Игнатьевича. Второй не походил ни на кого из тех, кто был вместе с ней в машине. Впрочем, водителя она не видела – наверное, это был он.
Бетономешалка и легковая машина уже скрылись во тьме. Лишь тормозные красные огоньки неярко просвечивали сквозь накрапывающий дождь. Вдруг произошло нечто такое, из-за чего Мария едва не лишилась чувств.
В какой-то момент Всеволод Игнатьевич повернулся спиной к своему напарнику, а тот вдруг быстрым движением извлек откуда-то пистолет с длинным стволом и без колебаний выстрелил Всеволоду Игнатьевичу в затылок. Тот рыбкой нырнул вперед и бездыханный упал лицом в землю. Убийца спрятал оружие, наклонился и, подхватив тело под мышки, легко втащил его в салон «Скорой». Силенки у него явно хватало.
Все произошло мгновенно. Выстрела Мария не слышала, но недаром она была женой опера – о глушителях она была наслышана, да и кино в этом плане предоставляет теперь неплохое образование. Марию поразило другое – хладнокровие и деловитость, с которой было выполнено грязное страшное дело. Так, вероятно, работают заправские мясники на бойне.
Убийца между тем захлопнул дверцу машины и оглянулся по сторонам. У Марии зашумело в голове, и она крепче вцепилась в ствол дерева. В темноте среди деревьев ее было невозможно заметить, но ей показалось, что этот страшный человек смотрит прямо на нее. Она даже различила плотоядную ухмылку на его лице, что было совсем уже невероятно, потому что самого лица она не видела.
В чувство ее привел шум удаляющегося мотора. Мария не сразу поверила, что наконец осталась совсем одна. «Скорая» укатила в ту же самую сторону, куда до этого уехали
