я это скажу? – произнесла Мишель, глядя на Дэниела. – Да, я все-таки это скажу! Анна, есть скромность – прекрасное качество. И есть низкая самооценка, которая может серьезно повредить. Ты просто супер. Почему, по-твоему, мужчина должен разочароваться?
Анна вздохнула и откинулась на спинку.
– Да, конечно. Тогда почему я вечно одинока?
У Мод, бабушки Анны, было убийственное высказывание о тех, кто предавался романтическим мечтаниям не по чину: «Пешеход ей не нужен, а всадник на нее не посмотрит». У одиннадцатилетней Анны мурашки ползли по телу. «Что это значит?» – «Некоторые женщины думают, что слишком хороши для тех, кому они нравятся. Но они не так уж хороши для тех, кто нравится им. И в конце концов они остаются одни».
Мод могла омрачить любое настроение. Но она всегда оказывалась права. Иногда по нескольку раз на дню.
– Кто тебе вообще сказал, что ты недостаточно хороша? – спросила Мишель.
– О, еще в школе.
Мишель и Дэниел, конечно, знали, как Анну травили вплоть до злополучного выпускного вечера. И они помнили, что случилось потом. Воцарилось неловкое молчание, насколько это возможно в пьяной компании в час ночи.
Мишель рассудительно сменила тему:
– Не уверена, что общение с нами идет тебе на пользу. От нас никакого проку. Я обречена на одиночество, а Дэн… остепенился.
Вновь повисла пауза, поскольку Мишель произнесла последние слова с изрядной долей скепсиса.
Дэниел почти год встречался с апатичной девицей по имени Пенни. Она пела в фолк-группе «Неназываемые» и страдала от синдрома хронической усталости. Касательно синдрома Мишель питала глубокие подозрения и намекала, что на самом деле Пенни просто чересчур жалеет саму себя. Дэниел познакомился с ней, когда та работала официанткой в «Кладовой». Ее уволили за профнепригодность, поэтому Мишель и полагала, что имеет право судить и высказывать свое мнение. Весьма нелестное.
– Очень даже идет, и сейчас оно очень полезно, – возразила Анна.
– Кстати, – Мишель жестом указала на миску, стоявшую на столе, – ты слышала про омлет Арнольда Беннета? Ну а это домашние яйца по-шотландски. Кстати, тоже от Арнольда. Угощайся.
Несмотря на внешнюю грубоватость, Мишель была доброй и щедрой – и охотно делилась едой, оставшейся с поминок, которые устраивал в тот день один клиент.
– Я весь последний час с жадностью смотрю на них, но мне как-то неловко есть яйца покойника, – заметил Дэниел.
– Они же с поминок, – ответила Мишель. – Он на них не присутствовал. Так что успокойся.
– А, ну да, – хмыкнул Дэниел. – Извинь-яйца.
Он взял из миски яйцо и принялся грызть его, как яблоко.
– Их принес брат Арнольда. И передал последние слова покойного. То есть предпоследние, точнее говоря. Самыми последними словами было: «Не надо лимонаду, Роз», – но это недостаточно глубоко. Ну, готовы? Вы сейчас упадете.
