А какой тогда смысл в бойкоте? – Он перевел дух и победоносно закончил. – А на Золотова с Белянской нам плевать! Нам с Олегом вообще никто не нужен… – и вдруг запнулся. – Ну, кроме тебя, конечно…
Мел в руке Белянской тоскливо замер и пририсовал закорючку к латинской букве неравенства, которое было написано на доске. Евгения Юрьевна нетерпеливо постучала по столу.
– Ну? И дальше? – выжидающе спросила она.
Снежана обернулась к Золотову в поисках спасения, но тот лишь пожал плечами.
– Кто поможет Белянской? – без особой надежды задала учительница вопрос классу.
В воздух взлетела рука Лучинской, и Евгения Юрьевна с интересом подняла брови:
– Хорошо. Иди.
Лиза приблизилась к доске и, молча оттеснив Снежану, стала записывать решение неравенства. По мере того, как свободное пространство заполнялось убористым почерком, математичка становилась все более удивленной. Когда Лучинская поставила точку, Евгения Юрьевна встала и развела руками.
– Признаюсь, не ожидала, – произнесла она, все еще пытаясь найти ошибку в вычислениях, а потом указала на третью строчку. – Откуда ты взяла эту формулу?
Лиза сделала неопределенный жест.
– В папином справочнике для поступающих в ВУЗы. Там метод интервалов рассмотрен более подробно, а находить дискриминант этим способом оказалось гораздо удобнее.
Евгения Юрьевна усмехнулась:
– Ну, что ж, Лучинская… Пять. Добавить мне больше нечего! Снежана, садись, комментировать твое выступление сегодня не буду.
Белянская поджала губы и, возвращаясь за парту, демонстративно задела «выскочку» -одноклассницу плечом. Евгения Юрьевна проводила внимательным взглядом обеих, а потом поставила в журнал заработанную Лизой пятерку, которая являлась редким гостем на страничке, подписанной «Математика».
В вестибюль, где находились школьные раздевалки, Лучинская спустилась последней. После уроков она хотела помочь Олегу и Сашке, которые в этот день дежурили по кабинету, но те категорически отвергли предложение, отправив ее домой делать уроки. «Там от тебя больше пользы, – заявили они. – Объяснишь нам решение, когда мы вернемся с трудового фронта?» Лиза не возражала.
Она вприпрыжку сбежала по лестнице, слушая гулко разносящийся по школе стук своих каблуков, и влетела в вестибюль. К удивлению девушки, там она оказалась не одна: человек двадцать ее одноклассников стояли гурьбой вокруг Снежаны, которая оживленно им что-то втолковывала.
Вторжение Лизы нарушило ход внеурочного собрания пионерского отряда. Увидев новенькую, 7 «В» расступился. Все сгруппировались позади Снежаны, которая шагнула вперед и произнесла с изрядной долей пафоса:
– Лучинская, мы объявляем тебе бойкот! С сегодняшнего дня тот, кто заговорит с тобой – разделит сомнительное удовольствие стать отверженным. – Она оглянулась назад и строго спросила. – Надеюсь,
