как вошла старушка. Впрочем, старушкой эту даму назвать сложно, Сима еще за ужином рассмотрела главу здешнего семейства: высокая, очень худая и прямая, совершенно седая женщина с кожей какого-то медного цвета, с темными внимательными глазами, одетая в традиционный цыганский наряд. И только большие натруженные руки в массивных золотых браслетах выдавали ее почтенный возраст.
– Танюшка, расстели одеяло, не стой.
Старуха тронула Симу за плечо:
– Давай-ка, дочка, перебирайся в постель. Таня, неси кружку.
Сама не понимая как, Сима оказывается в постели, старуха помогает ей раздеться и гладит по голове.
– Ничего, дочка, сейчас все будет хорошо.
Ничего уже не будет хорошо, потому что Сэмми ушел. Он был ее светом в окне, ее братом, ее родной душой, он любил ее и умел это показать, а теперь его не стало, и жить с этим невозможно, как и вернуться в их опустевшую квартиру, которая потеряла смысл.
А в сельском доме до сих пор стоят его мисочки, а к дверной ручке привязан мячик.
– Пей, тебе надо успокоиться.
Питье оказалось не горьким, не противным – просто какая-то трава, пахнущая пряно и необычно, коричневая жидкость в белой кружке потихоньку убывает, и Сима думает о том, что надо бы уехать домой.
– Завтра поедешь. – Старая цыганка берет у Симы опустевшую кружку. – Называй меня бабушка Тули. Вот завтра будет день, и поедешь по своим делам, новая дочка. А теперь спи, иначе как же его душа найдет тебя?
Сима непонимающе уставилась на старуху.
– Во сне души встречаются. – Цыганка поправила Симе одеяло. – Ты спишь, а твоя душа бродит по ту сторону, высматривает Тропу. А его душа уже там и тоже ищет дорогу – обратно домой, и когда ты уснешь, души встретятся, и он найдет к тебе дорогу, вернется.
– Как это?
– С новым телом, но душа его узнает тебя, а ты узнаешь его.
Наваждение какое-то. Именно это говорил уже сегодня парень с кладбища. И откуда старуха знает о Тропе? Это Сима придумала, когда впервые оказалась у ворот.
– Когда?
– Кто знает… Может, и скоро, а может, и нет. Но он обязательно вернется, вот посмотришь. – Тули погладила Симу по голове. – Ничего, дочка, все образуется, спи.
Сима думает о том, что старой Тули смерть Сэмми не кажется ерундой.
Сима не верит во всю эту эзотерическую чепуху с душами и прочими реинкарнациями, но ей очень хочется поверить. И пусть Сэмми вернется, и все будет по-прежнему.
Но не будет, конечно.
Сэмми остался за воротами, и надо бы проверить, там ли он и может ли она войти.
Засыпая, Сима слышит, как какая-то кошка запрыгивает на кровать. Что это именно кошка, сомнений нет, она ее сегодня видела – ну, или кот… Хотя кота в доме Сима не заметила, но он мог где-то дрыхнуть, а теперь проснулся и пришел знакомиться. Только ночь уносит Симу куда-то в мягкую тьму, и кровать колышется, словно на волнах. И боль отступила, осталась
