неаполитанской жёлтой
хоть капельку одну возьми,
беспечной кисточкой своею
взмахнув и уронив мазок!
Вот так: теперь уже светлее,
но, может быть, ещё разок?
Или тогда китайской джонкой
в сухие уплывём края,
раз неаполитанской жёлтой
нам не хватает, жизнь моя,
или не так… оставим это:
с нас хватит, жизнь моя, вполне
полоски узенького света
в одном зашторенном окне.
Зелёная земля
Ты помнишь, как толпились годы
на берегу – и в их толпе
зелёная земля свободы
уже мерещилась тебе?
Куда мы только не летаем
с тоски, зелёная земля:
наш рай земной необитаем
и непригоден для жилья!
Да было ль вообще – хоть что-то?
Травинка? Ветка бузины?
Смешно, когда уже все счёты
с судьбою, в общем, сведены -
и даже на хороший ливень
наш небосвод не слишком щедр!
Но вот – просвечивает зелень
сквозь сумрак водянистых недр…
и против всех событий прежних
крутя колесико руля,
ты вновь спешишь туда, где брезжит
твоя зелёная земля!
Умбра
Что там звенит, как будто домбра,
под тонким драпом пальтеца -
без остановки: умбра, умбра…
одна лишь умбра без конца!
Что б ни текло, что б ни горело,
ни бухало над головой -
я тень от Вашего Umbrella
на черепичной мостовой!
Бездумное моё веселье -
быть рядом с Вами целый день
не вымершим, забытым всеми,
последним умбром меж людей.
Не вымершим, забытым всеми…
ах, умбра, умбра, где твой род -
красно-коричневое племя
костры переходивших вброд!
Бакан турецкий
Бакан турецкий, барабан
турецкий – сделал бам-бам-бам:
ах, объяснимся по-турецки
или хотя бы по-дурацки -
поняв друг друга по губам!
И это красное вино -
не по-турецки ли оно,
все тайны мира открывая,
твердит, что выведет кривая
куда-нибудь – не всё ль равно!
И эта красная строка -
не по-дурацки ли легка,
не так же ли в огне запала
спешит: начните как попало,
как можете… жизнь коротка!
Ну что ж, начнём: бакан-бакан… -
молитвой никаким богам
на никаком своём наречьи!
