Что ж, если ему не получится сбежать, то, может, просто покончить с собой? Но тогда ему уже не попасть на Аваллон. Хорошо, может, попробовать наброситься на Морэмина, как он сделал тогда, в камере? Только, какой толк? Потайных ходов он, всё равно, не знает. Просто бежать к воротам? Увы, в Муилдоре неплохие лучники. Нет, его не убьют. Но сбежать он, вряд ли, сможет. Но и Таурлонд он брать не собирается, что бы ни говорил Тарэмин. Элофор прислонился спиной к стене, запрокинув голову, и глядя в потолок. Вдруг его взгляд привлёк одинокий торчащий из стены гвоздь. Мысль о самоубийстве ещё настойчивей начала биться в сознании. Почти не осознавая, что он делает, Элофор протянул руку, и подёргал гвоздь. Покрытая ржавчиной железка легко поддалась для того, чтобы её вытащить. Нет, это было просто издевательством! Элофор с досадой отбросил гвоздь. Нет, здесь даже не на чем повеситься! А окна зарешёчены, не выпрыгнешь. Отчаявшись, Элофор, скользнув вдоль стены, опустился на пол. Нет, он не будет брать Таурлонд. Он и на Элфин-то, вряд ли, пойдёт. Хотя, впрочем, вряд ли Тарэмин исчерпал своё умение убеждать только пытками. Элофор устало вздохнул, и перевёл взгляд на брошенный гвоздь. Небо! Если бы, хоть какой-то выход найти! И, внезапно, в его голову явилась спасительная мысль. И, как он сразу не догадался?
Элофор тотчас протянул руку и взял гвоздь. Если нельзя повеситься, так, может, хоть вены вскрыть? Он тотчас приставил остриё гвоздя к руке, и, поколебавшись всего какое-то мгновение, всадил гвоздь в вену. Тёмная кровь брызнула на пол. Сцепив зубы, Элмарец несколькими резкими движениями протянул гвоздь вдоль всего предплечья. Последние мысли о том, правильно ли он поступает, были отметены. Правильно будет, если он брата предаст? Нет. А, потому, лучше уж, умереть сейчас. Наконец, сделав на одной руке огромную рваную рану, Элофор, переведя дыхание, взялся за другую руку. Да, ножом было бы удобней. Он усмехнулся своим мыслям. Сказал бы ему кто-то ещё с полгода назад, о чём он будет думать в момент смерти, он бы не поверил.
Наконец, разодрав и вторую руку, Элофор отбросил гвоздь. Кровь текла быстро, он уже начинал терять сознание. Ну, вот и всё. Похоже, на этот раз ему удастся умереть. Он поднял тускнеющий взгляд к Небу.
– Прости! – тихо произнёс он. – У меня не было выхода. Я просто не хочу предавать.
В следующий миг мир перед глазами Элмарца уже погрузился во мрак.
Тарэмин сидел, постукивая пальцами по подлокотнику кресла, и устремив недовольный взгляд на горящие свечи. Элофор вряд ли согласится нападать на Таурлонд. Это было ясно. Неясно было то, как объяснить это Элровалу, который, всё прекрасно понимая, всё же, откажется это понимать. Он уже слышал слова старшего сына Эминнаура: «Так, заставь его!» Легко ему говорить. А, как элмарца заставить? Опять отправить на пытки? Нет, слишком мало времени прошло. Он не выживет.
– Господин Тарэмин! – вдруг донеслось от двери.
– Чего ещё? – недовольно буркнул Тарэмин в ответ Морэмину.
– Он с собой попытался покончить, – ответил Морэмин.
