милых моему сердцу лёгких морщин вокруг глаз и в уголках губ. Нет твоей дерзкой, nopoй насмешливой, но всегда ослепительной улыбки. Нет движения, а ты – ты само движение, и в первую очередь – движение мысли».
Прошел третий год…
«Сегодня смотрел фильм с участием очень похожей на тебя французской актрисы и все во мне перевернулось. Ощущение без возвратной утраты так скребануло сердце, что впору завыть».
Прошел четвертый год.
«Месяц назад узнал, что ты счастлива, что у тебя сын… Ну почему ты скрыла от меня, что можешь иметь детей?! Вед это сыграло решающую роль в моих планах на наше будущее.
Твой сын очарователен и, как мне когда-то мечталось, черноглазенький.
Прощай…»
1975–1980 гг.
Воспитательница
Начиналась наша история так: в мае известили, что будет у нас стройотряд, и прислали списки. Я сразу же, памятуя наказ матери, заинтересовался врачом отряда. Она приехала в нашу глухомань и оправдала все мои надежды.
Черноволосая, чернобровая, с очень глубокими, красивыми черными глазами, с предпоследнего курса мединститута. Пришлось прибегнуть к уловке и обратиться за медицинской помощью. В ее санитарном ватнике было тихо и опрятно. Понравились друг другу сразу. Но жизнь в полевом городке из вагончиков видна как на ладони, даже еще резче. Светлана не хотела, чтобы ее подопечные второкурсники видели развитие наших личных отношений из-за природного стеснения и из-за своего и. наверное, отчасти, и моего положения на строительстве газокомпрессорной станции. Так мы с ней и не смогли тесно сойтись в том таборе. Только поглядывали друг на друга да радовались появлению поводов для официальных встреч. Месяца через два отряд уехал.
Потом были её широко взметнувшиеся, удивлённые глаза, вобравшие в себя все небо, и он, с улыбкой прислонившийся к косяку двери ее отчего дома в г. Октябрьском. Да и было чему удивляться – места двух свиданий разделяли триста пятьдесят километров железной дороги, плюс двести километров автомобильной, а главное, его работа. Работа молодого, еще зелёного специалиста, вынужденного организовывать и круглосуточно отвечать за всю жизнедеятельность своего городка, своего строительного участка и своих рабочих.
Потом было осеннее тоскливое ожидание в Уфе с ежедневным брождением по этажам её общежития. Потом неожиданная встреча. Он уже выходил из общежития, волоча ноги от усталости, отчаявшись найти её – был уже десятый день поисков, и вдруг какой-то негромкий, не ясно к кому относящийся окрик из самого дальнего окна то ли четвертого, то ли пятого этажа. Даже не поняв, но в отчаянии цепляясь за последнюю соломинку, он остался ждать. И… выходит Она. В коротком жёлтом платье. С её появлением как будто все расцвело, ярче стали краски, интереснее звуки.
– Ты так легко одета, не простудишься?
– Да нет.
– Может, в кино?
– Я уже все видела.
– Хочешь в цирк?
– А-а, там всё время одно и то же показывают.
– Может,
