время начиналась очередная чистка партийных рядов и советских учреждений, выметавшая на этот раз сторонников Николая Бухарина, Алексея Рыкова и Михаила Томского, которые ставили под сомнение реальность пятилетнего плана, настаивали на его «минимальном» варианте и были названы за это «правыми уклонистами».
Откликаясь на это мероприятие, Маяковский написал стихотворение «На что жалуетесь?», в котором обрушился на писателей и поэтов, которые не замечали борьбы с «правым уклоном». Поэт восклицал:
«Слезайте / с неба / заоблачный житель!
Снимайте / мантии древности!
Сильнейшими / узами / музу вяжите,
как лошадь, – / в воз повседневности.
Забудьте / про свой / про сонет да про опус,
разиньте / шире / глаз,
нацельте / его / на фабричный корпус,
уставьте / его / на стенгаз!»
А в «Стихе как бы шофёра» Маяковский решительно призывал:
«…товарищи, /и в быту / необходимо взяться
за перековку / человеческого материала».
Однако, несмотря на эти восклицания и призывы, вопросов, которые задавала жизнь, меньше не становилось. И на них Маяковскому приходилось отвечать. Касались они и его новой пьесы. От какого «мусора» пытался он избавиться с помощью своей «Бани»? Каких таких «сволочей» мыл он «весело» и «со звоном» в её очистительной пене? И вообще, почему пьеса всё-таки названа «Баней»?
Прямых ответов на эти вопросы Владимир Владимирович не дал.
Найти их и сформулировать пытались маяковсковеды.
Бенгт Янгфельдт:
«"Баня" была своего рода продолжением "Клопа", но несла в себе откровенную критику бюрократизации советского общества и нового привилегированного класса высокопоставленных чиновников с партбилетами».
Александр Михайлов:
«Маяковский вёл жаркую схватку с бюрократией».
Александр Февральский:
«Маяковский принципиально сместил акцент со смешного на драматизм положения: дескать, смешно – да, смешно – как в цирке, но то, над чем смеёмся – драма нашей жизни, её уродство. <…> Маяковский смеётся над новым уродством, сжимая кулаки».
Аркадий Ваксберг:
«…крупные партийные бонзы, идеологи и консультанты… с полным к тому основанием увидели в Победоносикове обобщённый образ советского властолюбивого уровня. Власти, а не отдельного бюрократа».
И вновь вернёмся к Бенгту Янгфельдту, который отнёсся к «Бане» без всякого восторга, написав:
«Ни структурно, ни тематически "Баня" не содержит в себе ничего нового – все пьесы и поэмы Маяковского заканчиваются картиной будущего, положительной или отрицательной. Однако политический сигнал был чётче, чем когда-либо…
Хотя многие критики относились к Маяковскому заведомо отрицательно, нельзя не признать, что во многом их замечания были
