себе реакцию тети Гали, если бы она узнала – вопли стояли бы выше крыши, не иначе!
Варвара, хватит трепаться, работа ждет. Я глубоко вздохнула, сконцентрировалась и сказала дежурному:
– Готова, поехали!
Двери бокса отъехали в стороны, за ними показалась темная дымка.
Я переступила порог, уже не зажмуриваясь, но все равно не успела уловить момент перехода – только что находилась в своей «предвариловке», а тут уже в небольшом помещении стою и озираюсь, как дура. Деревянные стены и потолок, маленькое окно с кружевными занавесками, повсюду шкафы с посудой – похоже на заднюю комнату дешевого мотеля, откуда слуги выносят кофейник, начищенный до блеска. Ха! Получилось – я в девятнадцатом веке!
Активировав навигатор, я с удивлением поняла, что нахожусь не в Ноане, а на пять километров севернее. Значит, я не ошиблась насчет мотеля – мадам Санд зачем-то понадобилось выехать из своего имения, но для чего?
Я дернула на себя дверь с медной ручкой и оказалась в номере, обставленном довольно странно – большая расстеленная кровать а-ля Наполеон с шелковым мятым бельем и изящная мебель никак не сочетались с бедными деревянными стенами и зачуханной геранью на подоконнике. Возможно, вип-номер для особо важных персон в отельчике средненькой паршивости…
– Милая Люсиль, вы сегодня неподражаемо прелестны, как лесная нимфа! – раздалось из-за спины на витиеватом французском.
От неожиданности я чуть не подпрыгнула и обернулась – на меня надвигался огромный мужик в одной сорочке почти до колен. В голове пронеслось: «Это не Шопен!»
Растрепанные черные волосы со следами завивки, усы, как у Мюнхгаузена, волосатые ноги (о боже, педикюр еще не в моде!). Правое колено небрежно замотано повязкой – субъект чуть прихрамывал. Так вот какой интерес заставил мадам Санд убежать из своего гнездышка – очередная интрижка!
Месье же распинался передо мной, раскланивался, трогал мои распущенные волосы, тискал руку:
– О, мадам, если бы вы подарили мне еще одно, подобное сегодняшнему, утро, я был бы счастливейшим из смертных! – он галантно поцеловал мои пальцы и вдохновленно продолжал: – Местный лекарь, костоправ чертов… Ой, простите, пожалуйста! Так вот, данный субъект не позволяет мне уехать из этой дыры, пока не заживет ранение…
– Месье, – начала было я, и удивилась своему низкому грудному голосу.
– Здесь зовите меня просто Жак, о несравненная! – восторженно прервал меня усач. – Скажите, смею ли я надеяться, что вы порадуете бедного маркиза с раной на ноге и разбитым сердцем и осчастливите своим появлением в ближайшую неделю?
Он состроил бровки «домиком» и умоляюще заглянул мне в глаза. Интересный типус, военный, однозначно – вон, и шпага на специальном гвоздике в углу висит, а на сапогах, сиротливо стоящих у входа, жуткого вида шпоры.
А
