старой квартире на Бейкер-стрит.
– Послушайте, кажется, звонят, – сказал я, взглянув на Холмса. – Кто может прийти сегодня? Кто-нибудь из ваших друзей?
– Кроме вас, друзей у меня нет, – ответил Холмс. – А в гости ко мне никто не ходит.
– Может быть, клиент?
– Если так, дело должно быть очень серьезное. Что может заставить человека выйти на улицу в такую погоду и в такой поздний час? Но скорее всего это какая-нибудь кумушка, приятельница нашей хозяйки.
Однако Холмс ошибся, потому что в прихожей послышались шаги и кто-то постучал в нашу дверь. Холмс протянул свою длинную руку и повернул лампу от себя так, чтобы свет падал на пустое кресло, предназначенное для посетителя.
– Войдите! – сказал он.
Вошел молодой человек лет двадцати двух, изящно одетый, с некоторой изысканностью в манерах. Зонт, с которого ручьем текла вода, и блестящий от сырости длинный непромокаемый плащ свидетельствовали о непогоде. Вошедший тревожно огляделся, и при свете лампы я увидел, что лицо его бледно, а глаза распухли, как у человека, подавленного тяжким горем.
– Дайте мне ваш плащ и ваш зонт, – сказал Холмс. – Я повешу их здесь, на крючок, и они быстро высохнут. Я вижу, вы приехали с юго-запада.
– Да, из Хоршема.
– Смесь глины и мела на носках ваших ботинок очень характерна для тех мест.
– Я пришел к вам за советом.
– Советовать просто.
– И за помощью.
– А вот это не всегда так просто.
– Я слышал о вас, мистер Холмс. Я слышал от майора Прендергаста, как вы спасли его во время скандала в клубе Тэнкервилл.
– А-а, помню. Его ложно обвинили в шулерстве.
– Он сказал, что вы можете раскрыть любую тайну.
– Ну, он преувеличивает.
– По его словам, вы никогда не знали неудач.
– У меня было четыре неудачи. Три раза меня перехитрили мужчины и один раз женщина.
– Но это ничто по сравнению с числом ваших побед.
– Да, обычно я добивался успеха.
– В таком случае надеюсь, что вы добьетесь успеха и в моем деле.
– Прошу вас придвинуть кресло ближе к камину и рассказать подробности дела.
– Дело это необыкновенное.
– Других у меня и не бывает. Я – последняя инстанция.
– И все же, сэр, я сомневаюсь, чтобы вам когда-либо приходилось слышать о таких непостижимых и таинственных событиях, как те, которые произошли в моей семье.
– Вы меня чрезвычайно заинтересовали, – сказал Холмс. – Пожалуйста, изложите нам по порядку основные факты, а потом я расспрошу вас о тех деталях, которые покажутся мне наиболее важными.
Молодой человек придвинул кресло и протянул мокрые ноги к пылающему камину.
– Меня
