к клевете, оградим себя молчанием.
Если вы, уповая на Бога и от Него чая помощи, а не от доктора и лекарств, обращаетесь к естественным средствам врачевания, то тут нет греха.
Если диавол станет внушать нам ненависть, врачевством жизни для нас да будет любовь.
Если днем ткать, а ночью распускать, то никогда не соткать. Если днем строить, а ночью разрушать, то никогда не построить. Если молиться Богу, а делать пред Ним злое, то никогда ни соткать, ни построить дом своей души.
Если вы желаете служить Богу, приготовьте сердца ваши не к пище, не к питью, не к покою, не к беспечности, но к терпению, чтобы претерпеть всякое искушение, беду и печаль. Приготовьтесь к тяготам, постам, духовным подвигам и ко многим скорбям, ибо многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие. (Деян. 14, 22); Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его.
Если же зародится внутри (худая мысль), тотчас прогонять ее благочестивым размышлением.
Если же надмевает тебя неправедно собранное богатство, то оно скоро изблюется тобою, потому что по природе своей течет и не постоит на месте. А ты возбудишь великий смех, прилепившись к преходящему, как к чему-то постоянному.
Если же смерть привилась к телу и, как в нем пребывающая, возобладала им, то нужно было и жизни привиться к телу, чтобы, облекшись в жизнь, свергло оно с себя тление.
Если же те, которые хотят похитить земные житейские вещи, не спят всю ночь и остаются вооруженными, то как же мы, желая приобрести блага, достойные гораздо большего попечения, блага духовные, беспечно спим даже днем и остаемся всегда обнаженными и безоружными?
Если желаешь увидеть блага, которые уготовал Бог любящим Его, вселись в пустыню отречения от своей воли.
Если злопамятствуешь на кого-либо, то молись о нем; и, молитвой отделяя печаль от воспоминания о зле, какое он причинил тебе, остановишь движение страсти; став же дружелюбным и человеколюбивым, совершенно изгонишь эту страсть из души. Когда же другой злобится на тебя, будь к нему ласков, смиренен и обходись с ним по-доброму, и избавишь его от страсти.
Если и люди за почтение платят почтением, то не гораздо ли более Бог, который, впрочем, нередко делает это, и не будучи сам почитаем?
Если кратковременный порок есть тяжкое зло, то какое прощение, какое оправдание могут иметь те, которые постоянно упражняются в нем и никогда не насыщаются?
Если кто впадет в какое-либо согрешение, и не будет сердечно скорбеть об этом, то легко опять впадет в ту же сеть.
