полной их власти: солдаты безжалостно стегали селян плетьми и хлыстами, мучили их прямо на улицах, заставляли непосильно трудиться. Те же имперцы, что оставались в форте, смотрели на всё это сверху вниз и смеялись.
Эрек покраснел от возмущения, от вида такой несправедливости ему стало трудно дышать. Он почувствовал, что не зря направил своих людей по этому рукаву реки, что они обязаны расставить всё по местам и заставить извергов заплатить за свои преступления. Пусть это будет капля в море на фоне всех бесчинств, творившихся в Империи, но Эрек был убеждён, что нельзя недооценивать значение свободы даже для одного отдельного человека.
Внимание Эрека привлекли пришвартованные вдоль берега имперские корабли, почти не охраняемые в виду ничтожной вероятности атаки. Это было не удивительно, ведь внутри Империи не существовало никаких враждебных сил, которые могли бы нагнать страх на огромную имперскую армию.
Так было до появления Эрека.
Эрек понимал, что, хоть численный перевес и был на стороне противника, он вполне мог компенсировать его внезапностью нападения. Если бы ему и его людям удалось нанести достаточно быстрый удар, они смогли бы выбить имперцев из их твердыни.
Эрек обернулся к своим людям и увидел рядом с собой Стром, уже с нетерпением ожидавшего его приказа.
"Возьми управление соседним кораблём", – скомандовал Эрек своему младшему брату, и, не успел он договорить, как тот уже бросился действовать. Он пересёк палубу, перемахнул через поручень, приземлился на палубу плывшего рядом корабля и помчался на нос, чтобы принять штурвал.
Эрек обернулся к своим солдатам, столпившимся вокруг в ожидании распоряжений.
"Я не хочу, чтобы наше появление их всполошило", – сказал он. "Нам нужно подобраться как можно ближе. Лучники – по позициям! Все остальные – взять копья и пригнуться!"
Солдаты заняли позиции, присев на корточки вдоль бортов. Длинные ряды вооружённых копьями и луками, прекрасно вышколенных подданных Эрека терпеливо ждали его команды. Течение стремительно несло их вперёд, силы Империи стремительно приближались, и Эрек почувствовал знакомый прилив адреналина – в воздухе запахло битвой.
Они подплывали всё ближе и ближе, и теперь до противника оставалось каких-то сто ярдов. Сердце Эрека бешено колотилось, он надеялся, что их не заметили, и кожей ощущал напряженность своих людей, готовых броситься в атаку. Всё, что им было нужно – это подойти на расстояние выстрела, поэтому каждый рывок корабля, каждый покрытый фут был бесценен. Копья и стрелы были их единственной надеждой, и они не могли позволить себе промах.
Давай же, думал Эрек. Ещё чуть-чуть.
У Эрека душа ушла в пятки, когда один имперский солдат случайно обернулся и мельком взглянул на воду, а затем заморгал от удивления. Он заметил их слишком рано. Стрелять они пока не могли.
Алистер, стоявшая рядом, тоже его увидела. Прежде чем
