удовольствием работала над клипом в Зимнем дворце. Смутно помнила Бориса, встречавшего меня на вокзале с цветами. Да, был большой букет розовых роз.
Потом было все как-то размыто… И никаких подсказок из глубины памяти. Она жалела меня, эта самая память.
Но как я оказалась в том доме? Помню, что единственным моим желанием, еще когда я была в поезде, было как следует отдохнуть, выспаться. Напряжение на съемках было колоссальным. Помимо того, что с самого утра я была в студии, где проходила запись моих номеров, после обеда меня привозили в Зимний, где в декорациях гениальной архитектуры и буйства красок, позолоты проходили непосредственно съемки и откуда мы возвращались поздно ночью в гостиницу. Я даже ужинать не могла, настолько была измотана. В поезде мне тоже не удалось поспать, я лежала с открытыми глазами, мысленно переживая все то, что чувствовала, работая на съемочной площадке. Быть может, кто-то пресытился музеями и дворцами, для меня же само нахождение в потрясающих залах Зимнего дворца всякий раз производило впечатление, восхищало до головокружения. Мрамор, зеркала, позолоченные барельефы, скульптуры, сверкающий паркет…
Где подсмотрел меня, счастливую, и вдохновился на мое убийство преступник? Кто он? И почему выбрал такую изощренную казнь? Это был вызов? Конечно, да. Интуиция подсказывала, что инициатива моего уничтожения исходила все-таки от женщины. Быть может, она была певица, ущемленная моим присутствием на оперной сцене, а, может, женщина, влюбленная в Бориса? Или в кого-то еще, неравнодушного ко мне? Ведь поклонников у меня было много, в квартире моей не было свободного места – повсюду стояли вазы с цветами, нередко цветов было так много, и букеты были столь огромными, что они ставились прямо в ведра с водой. Случались и записки, замаскированные в листьях и цветах, в которых восторг и любовь выражались скупыми строчками: «Чудесной от В.К.», «Поеду за Вами в Париж, буду в третьем ряду, в опере, 13 октября, преданный Вам С.В.», «Вы моя последняя любовь. Сергей П.». Случались и подарки, спрятанные в букетах: шоколад ручной работы, украшения…
Что, если мой мучитель как раз из числа воздыхателей, поклонников? Или женщина, заметившая любовь своего мужчины ко мне и решившая отомстить мне? Любовница, жена?
Что случилось после того, как Борис отвез меня домой? Я нисколько не сомневалась, что он довез меня до дома, проводил до самых дверей, это было законом. Он дождался, когда за мной закроются двери, и только после этого должен был вернуться к себе домой. Он понимал, что иногда мне необходимо побыть одной, чтобы элементарно выспаться, чтобы провалиться в сон глубоко, ни о чем не думая. С Борисом я не высыпалась так, как когда спала одна. С Борисом меня приятно отвлекали его объятия, ласки, его дыхание, его нежность. Я любила Бориса, люблю и сейчас. Знаю, что и он любит меня, а потому будет страдать. Страдать невыносимо.
Уж лучше бы я умерла…
4
Стелла Михайлова, подруга Нины Бретт, сидела напротив меня за столиком
