не так людно; протолкавшись в холл, Эйлин побежала к главному входу. Стоило взять у официанта коктейль, но большинство напитков по цвету напоминали папины настойки. Наконец, оказавшись на широкой ступени портика, она облегченно вздохнула, свернула направо – и лицом к лицу столкнулась с незнакомой женщиной. Та плакала.
– Простите! – извинилась Эйлин, и незнакомка, испуганно посмотрев на нее, разрыдалась еще больше. Присоединиться к ней, что ли… – Я могу вам помочь?
– Вот. – Та указала пальцем на треснувший пополам горшок, в котором росли алые орхидеи. – Чем уж тут поможешь?
Эйлин любила цветы очень выборочно, но к орхидеям питала что-то вроде уважения, поэтому предложила первое, что пришло в голову:
– Обвяжите его лентой.
Всхлипывания резко прекратились, гостья уставилась на Эйлин:
– Гениально! А я-то отчаялась. Ну как, как можно заказать флористку без подручных? Говорю: в списке значилась помощница, я точно помню! И где она? Я одна как сумасшедшая ношусь по замку и устанавливаю вазоны весь день! Приходится просить студентов, преподавателей. Я же не телекинетик какой-то, а интеллигентная дама! И вот, полюбуйтесь: кто-то сбросил цветы прямо с этой консоли. – Она показала на пустую декоративную подставку у входа. – Хамство, по-другому и не скажешь!
Эйлин с надеждой оглянулась, но не заметила кого-либо еще, готового помочь.
– А у вас лента есть? – поинтересовалась цветочница.
– Вон, снимите с повешенного, ему уже все равно, – предложила Эйлин, указывая на куклу, раскачивавшуюся под порывами ветра на колонне. Руки у нее были обвязаны длинной блестящей веревкой.
– Лучше вы сами…
Вот так: в бальный зал вошла перспективная студентка, а вышла помощница флористки. «Она подавала надежды и подносы». Не о ней ли это написали?
Скоро Эйлин, довольная проделанной работой, пыхтела, пытаясь сдвинуть горшок.
– Что у вас за цветы такие?
– Похожи на те, что я тебе когда-то подарил, помнишь?
Насмешливый голос Реннена вывел из равновесия, сердце пропустило удар; Эйлин второй раз за вечер искусственно улыбнулась:
– Помню только, как их выбрасывала.
Она рассмотрела его костюм скелета и не удержалась от колкости:
– Вижу, ты проникся моим замечанием по поводу трупа.
Реннен подошел ближе, наглым взглядом оценил вырез ее платья:
– А ты у нас девушка легкого поведения? Ничего не меняется? – Он наклонился и одним рывком поднял вазон.
Эйлин не смогла унять дрожь. Какая же дырявая, у него, оказывается, память, а заодно и душа.
Флористка, не зная, как реагировать на сцену, сорвала небольшой цветок и протянула со словами:
– В твоих волосах будет смотреться необыкновенно.
Но ее никто не слушал.
– Помнишь, ты сказал, что выше головы прыгают только акробаты или
